— Что ты делаешь, Сэнди, — с трудом проговорила из–за его спины Маргарет.
— Управляю посадочным модулем, как видишь, — гордо сказал он. — Погоди, пока не покидай кресла.
— Если бы я могла!
— Конечно, пока ты не можешь, — согласился он, — но когда мы наберем орбитальную скорость, я снижу тягу. Оставайся на своей месте.
— Или ты меня пристрелишь.
— Что ты, Маргарет! Ведь уже поздно, остановить меня ты не сможешь, верно? Мы уже стартовали. Но если попытаешься, может случиться авария, и мы оба погибнем.
Маргарет молчала. Она дышала с трудом, пыхтя. Потом прокричала сквозь глухой гул двигателей:
— А ты в самом деле выстрелил бы?
Он не ответил, и только улыбнулся ей через плечо. Маргарет попробовала другой подход.
— А если мне понадобится в туалет?
— На хакхлийских модулях нет туалетов, — сообщил он. — Позади и справа от тебя есть шкафчик, в нем ты найдешь пакеты и кусочки губчатой ткани. Можешь ими воспользоваться, если приспичит. Но пока что… Ух! — воскликнул он, потому что космоплан неожиданно швырнуло вбок. Он потер ушибленное плечо. — Мы только что разошлись с изрядным осколком, должно быть! Значит, входим в мусорный пояс. Ну, держись!
Чтобы с помощью ловких уверток пробраться сквозь пояс орбитального мусора, им понадобился час, даже больше. Двигатели работали постоянно, поэтому ни Сэнди, ни Маргарет не могли покинуть кресел. Так как они использовали северное полярное окно, плотность осколков была заметно ниже, чем над другими областями Земли. Тем не менее, полет был опасным и не из самых приятных. Модуль то и дело подбрасывало. Маргарет кусала губы, когда об обшивку плющился какой–нибудь микрометеорит — вернее, он превращался в конус плазмы, разбившись о фольгу экрана, а до обшивки долетало лишь плазменное облачко. Иногда звон раздавался довольно пугающий… но голубая лампочка аварийного сигнала ни разу не вспыхнула, а значит, герметичность корпуса нарушена не была.
Маневры маленького кораблика безжалостно бросали их из стороны в сторону. Когда самый опасный, самый засоренный участок остался позади, даже Лизандр поглаживал синяки и кровоподтеки, а Маргарет шипела от боли. Лизандр рассчитал коррекцию курса, чтобы сменить их полярную орбиту на экваториальную, на которой находился основной корабль, и включил маневровые двигатели.
— Я снижаю основную тягу, — сообщил он. На пилотском экране показалось хорошо знакомое лицо. — Если хочешь, можешь облегчиться.
— Вот спасибо, — фыркнула Маргарет. — А кто это на нас смотрит?
— Это Чин Текки–то. Но он не смотрит на нас. То есть не может нас видеть, потому что я не включал передатчика. Он сердится, по–моему, как ты думаешь?
— Приятный сюрприз, — проворчала Маргарет. — Что теперь делать?
Лизандр откинулся назад, растирая ушиб.
— Я ему отвечу скоро.
— А потом, черт подери?
Он задумчиво посмотрел на нее.
— Потом… потом я сделаю то, что я хочу сделать. Непривычная вещь, правда? Для меня непривычная. Сначала я делал то, что мне велели хакхлийцы, почти всю мою жизнь я им подчинялся. Потом я делал то, что вы от меня требовали. Наконец, мне подвернулся случай проявить самостоятельность. Возможно, я напортачу. Но мы попытаемся.
— Лизандр, черт тебя подери… — начала она, но потом замолчала и добавила другим тоном:
— Лизандр, прошу тебя… что ты задумал?
— Ну, сначала я лягу на курс к звездолету, — начал он рассудительным тоном. — Маневр непростой, много раз придется менять скорость и направление. Нужно быть начеку. Топлива у нас маловато. — Он отрицательно покачал головой. — Нет, сначала нужно корабль отыскать!
— Маргарет что–то хотела сказать, но Сэнди вежливо перебил ее:
— Милая Маргарет, заткнись, прошу тебя! Мне нужно сосредоточиться.
Работа в самом деле требовала всего внимания Сэнди. Потребовались немалые усилия, пока на трехчасовой экваториальной орбите Лизандр все–таки заметил основной корабль. Покрутил регуляторы увеличения изображения, — пока корабль хакхлийцев не занял весь экран, потом включил курсовой калькулятор.
Затем вздохнул и чуть развернул корабль с помощью маневровых сопел. После этого нежно нажал на рычаг основной тяги.
