Во всей вселенной, для любого организма рано или поздно наступает сложный период — конец детства. Особь становится взрослой. Насекомые замыкаются в кокон, а потом прорывают его, чтобы расправить обретенные крылья и навсегда позабыть о том, как они были гусеницами и куколками. Ракообразные сбрасывают старый панцирь — болезненный этап, в этот момент их часто пожирают хищники, потому что они беззащитны до тех пор, пока не сформируется новый хитиновый панцирь, змеи меняют кожу, птицы покидают безопасные гнезда, юные хищники — берлоги. Это время потерь и обретений. Иногда — гибели. Людям тоже нелегко приходится, хотя перемены в основном психологические. Но для человеческого ребенка обряд перехода во взрослую жизнь не менее болезнен и не менее чреват опасностями, чем для какого- нибудь краба. Становиться взрослым — это трудно, но особенно тяжело приходится тем, кто — как Лизандр Вашингтон — до сих пор считали себя уже вполне взрослыми.
* * *
Лизандр не удивился, когда они подъехали к серому зданию «Интербеза».
— Ты хочешь показать мне новые изображения установки, которую монтируют хакхлийцы? — резко спросил он.
— Нет, другое, — ответила Маргарет, взмахнув своим жетоном. Охранник кивком пропустил их в гараж. — Хотя они продолжают ее монтировать. Очень быстро.
— И вы думаете, это оружие?
— Нет, больше мы так не думаем. Погоди, Лизандр, скоро ты все узнаешь. А вот и Бойл.
Странно, но сегодня Гамильтон Бойл был необыкновенно серьезен. Чемпион улыбок больше не улыбался. В чертах лица появилась незнакомая Сэнди гранитная решимость. Пока они проходили ритуал проверки отмыкания замков, входили и выходили из лифта, Бойл хранил молчание. Лизандр заметил, что на этот раз кабина пошла не вверх, а вниз, и на указателе довольно долго мелькали, сменяя друг друга, номера этажей. Значит, они опустились на изрядную глубину. Маргарет и Бойл смотрели на убегавшие цифры как биржевые маклеры на указатель котировки в день всеобщего финансового краха.
— Приехали, — сказал Бойл наконец, приглашая войти в небольших размеров комнату.
На камеру не похоже, отметил Лизандр: слишком большая для камеры.
— Садитесь, — скомандовал Бойл, показывая на стул, выглядевший попрочнее других.
Рядом стоял стул поменьше, но Маргарет не обратила на него внимания, она встала рядом с пультом. Над пультом имелся экран, а за спиной Маргарет — так называемые «венецианские жалюзи». Пластинки жалюзи были расположены под таким углом, что сквозь них не проникало ни одного лучика света. Да и откуда здесь свет, подумал Лизандр, ведь в здании нет окон.
Сэнди насторожился. Обстановка показалась ему враждебной. Время от времени откуда–то доносился едва слышный звук, похожий на всхлипы. Сэнди поежился — ему стало не по себе. Но вдруг это только ему кажется?
— Итак, что же это за секреты, которые вы так тщательно скрываете от хакхлийцев? — громко спросил он.
Бойл посмотрел на него с удивлением. Наверное, не ожидал такого вопроса.
— Ты перепутал, все как раз наоборот. Это у хакхлийцев есть секреты, которые они тщательно от нас скрывают. Например, план нападения на Землю.
Несмотря на все, что он слышал от Маргарет, сама идея до сих пор казалась Лизандру абсурдной.
— Не может быть, — сказал он с железной уверенностью. — Не существует таких планов.
— Сэнди, — спокойно сказала Маргарет. — Они существуют все–таки. Хакхлийцы хотят остаться на Земле. Они планируют захватить Африканский континент. Они задумали создать на орбите громадные обиталища, но это лишь для отвода глаз, чтобы выиграть время. На самом деле, их цель — остаться жить здесь, на Земле.
Для начала — заселить Африку. Но только для начала.
— Обиталища? На орбите?
— Да, громадные металлические оболочки, — мрачно сказал Бойл. — Наподобие космических кораблей, но невероятных размеров. Миллионы яиц ждут своей очереди, их нужно разморозить. А для этого необходимо жизненное пространство.
