Кромѣ книги «Законъ насилія, Законъ любви» получилъ брошюру француза Pollac'a «La politique de l'avenir prochain». Интересно читать, п[отому] ч[то], очевидно, ученый на уровнѣ самой послѣдней философской мысли и поразительная неясность и невѣрность пониманія. Довольно того, чтò три главныя дѣятельности человѣческой жизни это: удовлетворение чувства красоты — искусства, и удовлетворенія запросовъ разума — наука, и подъ конецъ, между прочимъ — и нравственность. Чѣмъ болѣе читалъ это, тѣмъ болѣе почувствовалъ необходимость окончить «О безуміи».>[202]
>[203]Записать. Конецъ Іюня 1910.
Суевѣріе церкви состоитъ въ томъ, что будто бы были и есть такіе люди, которые, собравшись вмѣстѣ и назвавъ себя церковью, могутъ разъ навсегда и для всѣхъ людей рѣшить о томъ, какъ надо понимать Бога и законъ Его.
Суевѣріе науки подобное суевѣрію церкви въ томъ, что будто бы тѣ знанія, которыя пріобрѣтены тѣми немногими, освободившими себя отъ необходимаго для жизни труда,>[204] суть тѣ самыя знанія, называемыя ими наукой, которыя нужны для всѣхъ людей!>[205]
>—————————————————————————————————————————————————
>—————————————————————————————————————————————————
Говорятъ, что нельзя безъ вина при покупкахъ, продажахъ, условіяхъ, а пуще всего на праздникахъ, крестинахъ, свадьбахъ, похоронахъ. Казалось бы, для всякой продажи, покупки, условія— хорошенько подумать, обсудить надо, а не дожидаться спрыску, выпивки. Ну да это еще меньшее горе. А вотъ праздникъ. Праздникъ значитъ — ручному труду перерывъ, отдыхъ. Можно сойтись съ близкими, съ родными, съ друзьями, побесѣдовать, повеселиться. Главное дѣло о душѣ подумать можно. И тутъ то замѣсто бесѣды, веселья съ друзьями, родными напиваются виномъ и вмѣсто того, чтобы о душѣ подумать —сквернословіе, часто ссоры, драки. А то крестины. Человѣкъ родился, надо подумать, какъ его хорошо воспитать. А чтобы хорошо воспитать, надо самому себя получшить, отъ плохого отвыкать, къ хорошему пріучать и тутъ вмѣсто вино и пьянство. Тоже и еще хуже на свадьбахъ. Сошлись молодые люди въ любви жить, дѣтей растить. Надо, казалось бы, примѣръ доброй жизни показать. Вмѣсто этого опять вино. А ужъ глупѣе всего на похоронахъ. Ушелъ человѣкъ туда, откуда пришелъ, отъ Бога и къ Богу. Казалось бы, когда о душѣ подумать, какъ не теперь, вернувшись съ кладбища, гдѣ зарыто тѣло отца, матери, брата, который ушелъ туда, куда мы всѣ идемъ и чего никто не минуетъ. И что же вмѣсто этого. Вино и все, что отъ него бываетъ. А мы говоримъ: нельзя не помянуть, такъ стариками заведено. Да вѣдь старики не понимали, что это дурно. А мы понимаемъ. А понимаемъ, такъ и бросать надо. А брось годъ, другой, да оглянись назадъ и увидишь, что первое дѣло въ годъ рублей 30, 50, а то и вся сотня дома осталась, второе много глупыхъ и скверныхъ словъ, а также и плохихъ дѣлъ осталось несказанными и не сдѣланными, въ третьихъ, въ семьѣ и согласія, и любви больше, и четвертое, главное, у самого на душѣ много лучше станетъ.
Въ народѣ все растущая ненависть къ угнетателямъ, къ властямъ,>[206] но онъ самъ служитъ угнетателямъ. Зачѣмъ онъ служить? A затѣмъ, что соблазненъ, обманутъ, религіознымъ и научнымъ обманомъ.
Суевѣріе зла. Зла нѣтъ. Жизнь благо. Если нѣтъ блага, то знай, что ты ошибся. И тебѣ дано время, чтобы исправить свою ошибку, чтобы имѣть радость (высшее благо) исправлять свою ошибку. Только для того и есть время. Если же ты не исправишь свою ошибку, то она исправится помимо твоей воли — смертью. Да, жизнь благо. Зла нѣтъ! Есть только ошибки наши: общія и наши личныя, и намъ дана радость черезъ время исправлять ихъ. А въ исправленіи ихъ величайшая радость.>[207]
Мы не подвинулись въ>[208] религіозномъ пониманіи. Тотъ же>[209] анимизмъ, тотъ же фетишизмъ. Для того, чтобы понять это, человѣку нужно только понять, какія въ немъ требованія, привычки, и какія требованія его человѣческой природы: разума и любви, и провѣрить то, что стало привычными требованіями своей природы. И не требованія разума и любви подчинять требованіямъ привычки, какъ это дѣлается теперь, а напротивъ, на основаніи требованій разума и любви провѣрять то, что привычно. И тогда... Только представь себѣ свободнаго отъ привычки человѣка въ какомъ бы то ни было положеніи людей нашего общества, принадлежащаго или къ неимущему рабочему, или къ такъ называемому высшему богатому сословію..., чтò бы увидалъ этотъ человѣкъ въ томъ мірѣ, въ которомъ мы живемъ, но видя, не чувствуя, не понимая всего ужаса, всего безумія нашей жизни?
