544. 38>24. Написал Саше. — 32 письма, написанные Толстым к дочери Александре Львовне в Крым с 15 апреля по 23 мая 1910 г. в настоящем издании не публикуются, вследствие ее запрещения.
16 апреля, стр. 38—39.
545. 38>26—31. Ходил к Суворову..... и так хорошо стало, радостно. — Василий Васильевич Суворов (1825—1912) — бывший яснополянский дворовый Толстых, прозванный «яснополянским Мафусаилом». Брат его Иван Васильевич в качестве слуги сопровождал Толстого в молодости на Кавказ. В. Ф. Булгаков в своем Дневнике на стр. 142 приводит о нем следующий рассказ Толстого: — «А вот никто не знает, почему его фамилия Суворов. Только я один знаю. У него дед был большой пьяница и, когда напивался, то колотил себя в грудь и говорил: «Я генерал Суворов». Его прозвали Суворовым, и так эта фамилия и перешла к его детям и внукам». Содержание беседы Толстого с Суворовым осталось незаписанным, вследствие чего неизвестно в чем состояло, выраженное Толстому, желание Суворова и отчего у Толстого возникло чувство досады. О В. В. Суворове см. Дневник 1908 г., т. 56 и «Солнце России», 1911, № 53 (93), стр. 8.
546. 38>31—32. учитель с юга. Совсем близкий человек. — Василий Петрович Мазурин (р. 25 декабря 1872 г.) — бывший народный учитель, с 1902 по 1910 гг. служил преподавателем труда в местечке Новый Буг, Херсонской губ., с 1910 г. по настоящее время живет в Москве. У Толстого был три раза: в 1892 г. в Ясной поляне, в 1899 г. в Москве и 16 апреля 1910 г. в Ясной поляне. Свое последнее свидание с Толстым описал в воспоминаниях: Петрович, «Памяти Л. Н. Толстого (Из записок народного учителя)» — «Трудовая копейка» 1915, № 256 от 7 ноября, и в переработанном виде под другим названием, под своей фамилией: «Посещение Л. Н. Толстого в Ясной поляне» — «Истинная свобода», 1920, 5, стр. 6—8. В связи с посещением Ясной поляны В. П. Мазуриным, Д. П. Маковицкий в своих Записках от 17 апреля 1910 г. сообщает, что был из Херсонской губ. преподаватель труда, т. е. ремесел столярного и др. в учительской семинарии. В детстве он работал у мясника, с тринадцати лет ему опротивело мясничество — резание телят, тогда он перешел к хлебному торговцу. Тут обмеривание и обвешивание: когда покупают, утряхивают меру. Лев Николаевич сказал, что он подробно расспросил, как это делается и понял, что он, учитель, этого делать не может».
547. 38>34—35. К стыду своему б[ыло] неприятно Меньшиковское рассуждение обо мне. — Михаил Осипович Меньшиков (1854—1918) одно время (1880—1890-ые гг.) был лично знаком с Толстыми, сочувствовал его взглядам. Впоследствии совершенно переменил свои убеждения и, сделавшись постоянным сотрудником реакционной газеты «Новое время», помещал там враждебные Толстому статьи и пасквили. В данном случае Толстой отмечает статью Меньшикова «Страдает ли гр. Л. Н. Толстой?» — «Новое время», № 12244 от 13 апреля, написанную по поводу статьи Адлера в финской газете «Hufvudstadbladet» об отношении Толстого к финскому вопросу (см. прим. 467). Приводим слова Толстого, записанные Адлером в вышеупомянутой статье, вызвавшие статью Меньшикова: «Скажу вам: нет пожалуй ни одного финляндца, который страдает за Финляндию столько, сколько я. Но я страдаю не только за Финляндию, но и за поляков, литовцев и евреев, судьба которых доставляет мне мученье. Страдаю за всё, что проповедует Меньшиков и проводит Столыпин. Чувствую себя как бы участником в злодействах этих людей». Д. П. Маковицкий по поводу первой фразы этой цитаты передает следующую реплику Толстого: «Это подтасовка. Я страдаю казнями и другими действиями правительства, а между прочим и против Финляндии». — А о статье Меньшикова Лев Николаевич сказал: «Всё очень умно, но так придумано ловко». Меньшиков в своей длинной статье пишет: „«Гр. Толстому приходится страдать от отсутствия страданий. К страданиям же его применима русская пословица: «с жиру бесится»“. Заканчивая свою статью, он задает читателю вопрос: «Итак, гр. Л. Н. Толстой не страдает вовсе?» — и сам на него отвечает: «Этого нельзя сказать. Вместе со всеми анархистами он должен страдать именно той ужасной злобой, какую питают все отступники к предмету прежней веры. Он страдает ненавистью к существующему во имя воображаемого, ненавистью к природе общества, которая создана не по его плану. Ближайший предмет этой ненависти — Россия, как ближайшая среда, из которой вышел отрицатель. Раздражает его до потери всякого равновесия бесконечное могущество природы и пренебрежение ее к гг. теоретикам. В бессильном раздражении против своего отечества Толстой безотчетно вступает в коалицию со всеми ее врагами: правы они или неправы, виновата во всяком случае Россия. Осужденная им на разрушение, она не хочет, видите ли, быть разрушенной. Как не страдать от этого современному пророку? И с комической и с трагической точки зрения это страдание довольно жалкое».
