Много еще удивительного появилось в этой новой моей жизни.
Например, посещение зрелищ.
Раньше, бывало, принесет профорг билеты, вычтет из зарплаты и идешь, чтобы деньги зря не пропали. А места такие, что ничего с них не видно и не слышно. В буфет не попасть, в туалет без противогаза не войдешь. Домой после добираешься пешком, потому что транспорт забит или едет мимо.
А теперь получаешь бесплатное приглашение или контрамарку. Места – самые лучшие, огороженные от остального народа небольшим заборчиком. Отдельный буфет, чистый туалет.
Единственное, что на первых порах омрачало культурный рост, так это то, что сам раньше называл отгороженные места «загонами» или «свинарниками». Но Нюра, когда я высказал ей эти мои сомнения, ответила:
– Глупости. Пусть в «свинарнике», зато с большими свиньями, то есть людьми.
На этом я и успокоился. Тут, кстати, оказалось, что мне положена дополнительная жилая площадь, на несколько десятков метров больше, чем всем остальным.
И дали. В доме улучшенной местности и планировки. Три лоджии, два балкона, семь комнат, два туалета и две кухни.
Нюра, правда, первое время все меня пытала, для чего нам две кухни, уж не задумал ли я привести еще одну жену? Но я в этой второй кухне устроил кладовку для картошки – она и успокоилась.
А уходишь в отпуск – тебе еще три оклада на дорогу и два на лечение.
Я вначале хотел отказаться: зачем на лечение? Я человек здоровый. Но мне сказали: «Так надо».
И вообще мне иногда начинало казаться, что я вдруг стал жить при коммунизме.
Правда, когда я высказываю вслух эти мысли жене Нюре, она почему-то отвечает мне грубо и путано:
– Да, Петя! Хоть и стал ты начальником, но как был дураком, так им и остался, вот поэтому тебе и кажется, что живешь при коммунизме. А при коммунизме-то могут жить лишь коммунисты. А коммунист не может быть дураком. Это только дурак может быть коммунистом. Соображать надо!
Я был на многих юбилеях. Все они проходят по одному давным-давно, написанному сценарию. Но некоторые из них мне запомнились неюбилейными цифрами, а случаями или событиями, произошедшими там, так сказать – «Юбилейными пятнами». Так… ну например:
ЮБИЛЕЙ ЧЕРНОМЫРДИНА (60 лет)
Мы с Никитой Михалковым решили подарить ему настоящую Русскую гармонь, ручной работы в серебряном окладе, хотя знали, что он играет на баяне. Но русская гармонь и баян – это разные вещи, так что, когда подарили гармонь, в надежде, что он сыграет, а мы спляшем, пришлось играть на гармони мне, а плясать самому юбиляру.
Когда даришь вещь надо, по крайней мере, знать – для чего ее даришь. ЮБИЛЕЙ С.В. МИХАЛКОВА (90 лет)
Когда под ручку с двумя топ-моделями под два метра ростом, Борис Ефимов, сам ростом 140, обратился к юбиляру: «Ну ты, пацан, видишь я с девчонками приехал, пошли гулять». Расстроганный Сергей Владимирович: «Боря, спасибо тебе, дожить бы нам лет до ста». Ефимов: «Ты что Сережа, мне неделю назад сто два исполнилось».
Да, «…были люди в наше время…»
ПЯТИЛЕТИЕ ФИРМЫ «РУССКИЙ КЛУБ» В это время по приглашению Бориса Немцова состоялся визит в наш город Маргарет Тетчер и её естественно, Немцов пригласил к нам на юбилей, который состоялся в ресторане «Колизей». Естественно, в связи с посещением застолья такой высокой персоны, дипломатические работники помогли накрыть столы в соответствии с протоколом. У каждого гостя слева и справа по пять бокалов и по пятнадцать столовых приборов. И как с этим справиться? Мы люди из только, что открытого «закрытого города Горького» были все, естественно, в смятении. Решил проблему мой друг – Георгий Молокин, который философски заметил: «Есть три степени воспитанности за столом:
первая, когда человек знает, как и какими приборами пользоваться к каждому, поданному блюду;
вторая – когда человек не знает, как и чем пользоваться, тогда ему за этим столом и делать нечего.
Но есть и третья, когда человек знает как всем этим великолепием пользоваться, но пользуется и ест, как ему удобно. Вот так и будем поступать мы». Все облегченно вздохнули.
И юбилей прошел великолепно. И все же, идя на юбилей с протокольными персонами, желательно знать в какой руке, что держать, когда подают юбилейный торт.