Ох, помяни нечисть, приснится! Малица перестала дышать, когда услышала ворчливый голос: «Так, и кто это у нас по ночам не спит?» Второй проректор нашелся! Самое обидное, куратор поймал огонек. Оставалось надеяться, тот не наведет на создательницу.
Саламандра осторожно попятилась, стараясь не шуметь. Занятия с лордом Шаллом помогли, пластика значительно улучшилась. Малица мысленно пошутила, что конкурс на спасание бегством она бы точно выиграла.
Шарт между тем методично осматривал кусты, постукивая по ним тростью. Не куратор стихийников, а франт. Наверняка вернулся из театра.
Малица задумалась: куда дальше? Выхода три. Первый — вернуться в общежитие, но тогда весь план насмарку. Второй — попытаться пробраться мимо Шарта и солдат Особой службы в лазарет, а там по обстоятельствам. И третий — искать спасения у лорда Шалла, но это уж совсем для беспомощных девочек. В итоге девушка выбрала второй вариант. Прикинула, далеко ли куратор и как обследует парк, и начала движение. Раз до сих пор не нашел, заклинание не наведет. Но если Шарт привлечет к поискам особистов, Малице придется несладко. Вывод: бежать, но тихо.
Укрывшись за деревьями, саламандра осмотрелась и с места рванула в карьер, держась в тени. Когда нужно, ныряла в траву, ползла — словом, пользовалась всеми способами пересечения неизвестной местности. Пару раз сердце уходило в пятки, но обошлось, не заметили. «Если после такого Ойгл мне высший балл не поставит, в министерство нажалуюсь», — запыхавшись, подумала Малице и плюхнулась под вазоном. Продышалась и подала условный сигнал.
Окно лазарета мерцало приглушенным занавесками светом — это лампа горит на столе в приемном покое. Там дежурит Индира. Разумеется, если эльфийке удалось обмануть лекарицу.
Тоненько скрипнула дверь, на пороге показалась тень. Огляделась и шепотом позвала: «Аля?» Малица встрепенулась и мгновенно оказалась у порога.
— Как? — спросила одними губами.
Индира на пальцах показала: двое.
— А ты?
— Чуть Шарту не попалась, но чисто.
Эльфийка посторонилась, и саламандра скользнула в прихожую, притаилась среди вешалок с халатами. Индира притворила дверь и указала на кладовую:
— Туда. Эдера в отдельной палате держат, в пятой. Я сейчас одного солдата спроважу, второго займу. Чего только для подруги не сделаешь! — посетовала эльфийка. — Даже поцелуев не пожалеешь.
Малица в который раз подумала, что запреты лишь порождают желания. Во всяком случае высокоморальной Индиру не назвали бы даже в качестве комплимента. Но теперь ее принципы сыграли добрую службу.
Ждать пришлось недолго. Вскоре послышались девичий смех и воркующий голос подруги:
— Ну же, мне очень хочется. Тебе ничего не будет, я никому-никому не скажу!
Саламандра живо представила, как та выпячивает губки и хлопает ресницами. Обольстительница! И ведь сработало, один из особистов ушел. Теперь нужно дождаться томных вдохов, и можно смело в палату к Эдеру.
Малица в нетерпении покусывала губы. Когда же, когда? И вот, наконец, раздались долгожданные звуки. Индира издавала их так натурально, даже саламандра поверила в заинтересованность подруги минутными кавалерами. В эльфийке, определенно, пропадала актриса. Как бы то ни было, саламандра поспешила в пятую палату. Обычная шпилька легко вскрыла дверь, и девушка скользнула внутрь. Свет зажечь побоялась, решила, лунного вполне достаточно.
Эдер Кносс недвижно лежал на кровати. Руки сложены поверх одеяла, как у мертвеца. Нахмурившись, Малица проверила: нет, живой, просто спит.
— Эдер! — девушка тронула юношу за плечо. — Эдер, проснись, пожалуйста!
Адепт заворочался и застонал. Видимо, болела шея после воскрешения. Саламандра настойчиво трясла его, пока Эдер не открыл глаза и не уставился на девушку мутным взором.
— Не бойся! — Малица приложила палец к губам. — Я только спросить. Кто тебя повесил, к кому ты сбежал на кладбище?
Юноша молчал, все так же не двигался и смотрел в одну точку.
— Ладно, — вздохнула саламандра и присела на край постели. — Я задаю вопросы, ты моргаешь. Ты меня понимаешь?
Эдер моргнул.
— Говорить не можешь: больно?
Снова утвердительный ответ.
