— Выходит, что вам надо идти. И прямо сейчас, про другие дела можно вообще не думать.
Ресу совсем не хотелось приближаться к фоликсам. А тем более — подпускать к ним Леск. Хотелось домой, на Горячую Чернь. Да вообще, нельзя вот так вот, не подготовившись, ломиться в гиблые места. Правильнее всего было бы собрать как можно больше колдунов, пусть посоветуются, как ловчее добраться до Белого Зева, чтобы фоликсы не съели. Хорошо бы обереги всякие задействовать. И как может быть, что знание про настоящую сущность Императора вдруг стало не важным, аж можно вообще не думать? Что тогда важно? Может, на самом деле Ресу привиделось, что он в чужие души лазил? Вот уж нет — не бывает таких взаправдашних видений.
Леск, вон, тоже хмурится и в сомнении покусывает губы. И Тагин недоволен, головой покачивает.
— Это точно? — спросил Рес. — Нам обязательно идти прямо сейчас?
— Выходит, что так, — медленно сказала Тагин-са. — Не прямо сейчас, но на другие дела времени не тратить. На редкость точный ответ сложился. Особенно, как на последнее время.
— А что, редко складывается?
— Да, слишком часто выпадает пустота. Как ни разгадывай, кроме пустоты ничего не получается.
— Пустоты? — переспросила Леск.
Тагин-са кивнула:
— Как будто что такое случиться, что невозможно описать никакими знаками. Хотя знаками все можно описать, хоть приблизительно. Должно, это из-за тех изменений в волшебных потоках, про которые ты говорила. Они же могут влиять на волшебство времени?
— Прорицатели и предсказатели почему-то в растерянности, — вставил Тагин. — Целыми днями пьют вино, вместо того, чтобы предсказывать.
Леск все также хмурилась, но заметно побледнела. Тихо прошептала на искаженном языке побережников:
— У нас нет времени.
Рес почувствовал злость, но тут же взял себя в руки. Спросил у Тагин-са:
— И сильно нам надо спешить? Может, вправду прямо сейчас двигаться?
Ответил Тагин:
— Можно еще раз разложить метки, но я могу сказать и без них: нельзя отправляться вечером по неверной дороге. Лошади плохо видят в темноте.
Ну что ж, стало быть, Рес и Леск хоть одну ночь проживут лишнюю.
— Вы не боитесь фоликсов? — спросил Тагин.
— Я сделаю оберег, — рассеяно ответила Леск. — Или отобьюсь колдовством.
— Если вообще пойдем, — вставил Рес, стараясь говорить веско и уверенно.
Леск бросила на него быстрый взгляд, спорить не стала.
А Тагин кивнул:
— Такие важные решения следует принимать с утра.
Смеркалось, и Тагин вышел, чтобы заняться лошадьми и собаками, Тагин-са стала кормить и укладывать детей. Гостям выделили небольшой закуток, чтобы расстелить спальные мешки, завесили одеялами.
Рес думал, Леск начнет его убеждать идти к Белому зеву, но она спросила о другом совсем:
— Что случилось тогда… когда ты облился белым серебром и про кабак на границе на ходу выдумывал?
Рес рассказал, как влез к ней в душу. Леск спокойно рассматривала его серыми глазами. Усмехнулась:
— Тогда ты понимаешь, почему нам надо идти?
— Не. Ты тогда не про то думала.
Леск смущенно хихикнула:
— Действительно. Жаль, что ты не понимаешь.
— Слушай, а эта моя способность… что мне с ней делать?
— Она тебе не нравится?
— Да не особо. Мне бы чего в ремесле моем полезное, а по чужим душам лазить… совестно как-то. И оно, к тому же, само получилось, не собирался я…
— Новоприобретенными способностями действительно трудно управлять.
— То есть, долго еще будет так вдруг наваливаться? А если в поединке или еще где-то, где отвлекаться нельзя?!
— Но ты же сумел быстро разорвать связь. Просто нужно быть готовым.
— Все одно нарваться можно. А нам еще и мимо фоликсов идти, птиц этих. Нам точно надо идти, ты уверена?
— Да.
— А сколько у нас времени?
— Не больше пятнадцати дней. Возможно — меньше десяти. Рес… ты мне нужен как источник волшебных сил, которые можно запасти в печатях. Может быть, тебе не стоит идти?
— Сама пойдешь?!
— Если у меня будет достаточно силы, то я смогу себя защитить, а так мне придется защищать еще и тебя…
— Ничего, управишься! Чтобы печати сделать да силой наполнить, время надо, а нет его, сама говоришь. Не отпущу я тебя одну. Вот властью посредника и не отпущу.
