Прозрение - страница 53

И труд можно организовать. Особенно коллективный труд. Это тоже лежит в крови у людей, и этому есть множество примеров. Например, труд многих американцев во время великой депрессии, который организовал Рузвельт. В Советском Союзе было множество примеров такой организации: индустриализация, освоение «целинных земель», БАМ и т.д. Поэтому здесь очень большой резерв. Можно и Сахару озеленить, и прибраться Российской тайге, и уничтожить вечную мерзлоту и т.д.

И, очевидно, должен быть закон, по которому можно было бы спросить у бездельника, живущего в роскоши, «не по средствам»: «Ты где все это свое имущество взял?». Заработал! Докажи! Беда-то вся в том, что почти всегда – не заработал, а украл, смошенничал и т.п.

И еще замечание. Криминальные элементы также стремятся к праздности, но уже при прямом нарушении норм гуманности. Так вот! Алгоритм уровней памяти требует при повторении преступления лавинообразно ужесточать наказание, не отказываясь и от смертной казни.

Рассматривая общую структуру социальной системы, придется подвергнуть разбору с точки зрения нашей теории и более частные ее подразделения. Армия и внутренние войска, религия, воспитание и образование и т.д. Что может предложить эволюционная теория для оптимизации их существования и развития? Много здесь нового, интересного.

Но на первом месте для нас стоит воспитание детей, наших потомков.

Исторически первым было индивидуальное воспитание детей. Воспитывали родители или дедушки и бабушки. Появились такие термины как знания, умения и навыки. Ясно было, что человек многое знавший об окружающем мире и умеющий эти знания применять на практике, получает больше возможностей выделиться при сравнении с другими людьми, достичь большего успеха в жизни.

Давным-давно, до начала промышленной революции, было только индивидуальное образование. Один учитель – один ученик. Это дворянское воспитание, обучение какому-либо мастерству в семье или «в людях» (М. Горький). Некоторых детей учили грамоте монахи и другие священнослужители. Но, с началом промышленной революции (середина XIX века), понадобилось много грамотных людей. Появилось много ткацких станков, развивалась металлообработка и, основа всей новой промышленности – металлургия.

Эта нужда вызвала к жизни систему обучения одним учителем многих учеников. Продумал и разработал ее за двести с лишним лет до этого Ян Коменский (1635 г.). Эта система обучения (и образования) существует и по сей день. Вначале она, конечно, была прогрессивной; резко увеличилось число профессионально, качественно обучаемых людей. Но в те времена ученики каждый день, предельно ясно видели (буквально – за окном школы), что обучение даст им новое, высокое качество жизни. И они старались учиться.

И опять, в точности по алгоритму накопления опыта, эта система постепенно костенела, не меняясь сотни лет. Опыт показывал, что все и так хорошо – ничего менять не надо. Боже мой, ну сколько раз можно попадать в одну и ту же яму!? Менять надо эту систему. Опыт ее ложен по большей части. Она не может научить современных молодых людей необходимым им в жизни знаниям, умениям и навыкам. Причина проста. Нет обратной связи. Не видят ни школьники, ни студенты связи между тем чему их учат и потребностями реальной жизни. Да и надо ли всем одинаковое и довольно обширное образование. Например, продавщица в продуктовом магазине, окончила школу, изучала там, например, явление самоиндукции как электрическое явление. И никогда в жизни это знание ей не пригодится. Сколько труда и времени потрачено на изучение не нужных этому конкретному человеку знаний.

Конечно, сейчас поднимут голову апологеты обязательного среднего образования. Заявят, что от рождения каждый человек наделен многими талантами и способностями, и их надо всячески развивать. Но эти таланты и способности неодинаковы от рождения у всех людей. И надо как-то выявить эти способности у ребенка. Причем нужен квалифицированный специалист, педагог-психолог. И во многих передовых странах этой проверкой занимаются весьма серьезно.