Девушка тронула поводья, и конь под ней устремился вперёд. Она не могла оторвать взгляда от пепелища. Ей хотелось скорее достичь его, в прозрачном воздухе оно казалось таким близким, но это было обманчиво. Когда она добралась до города, солнце уже клонилось к закату. Айлен спешилась и повела коня на поводу по обугленным камням. Туман фыркал и пугливо вздрагивал. Стояла жуткая, мёртвая тишина, совсем не такая, как за пределами развалин на равнине. Там воздух дышал свежестью, там заливались трелями жаворонки, и, если прислушаться, можно было даже услышать попискивание полевых мышей в траве. А здесь — ничего, кроме глухой, как стена, непреодолимой тишины. Айлен стало не по себе. Ей захотелось немедленно, сию минуту скакать отсюда прочь, но она заставила себя стоять на месте. Айлен пустила Тумана пощипать травку недалеко от пепелища.
— Только не убегай, Тумаша. Ты ведь у меня смелый боевой конь, верно? — шепнула она ему.
Девушка, осторожно ступая, пробиралась среди развалин. Она направлялась к большому дворцу, стоящему в центре города на холме. Когда-то прекрасный, он теперь выглядел унылым и заброшенным. Стены посерели от дождей, крыша давно прогнила и обвалилась, стёкла лопнули от зимних морозов, и теперь окна глядели на мир пустыми глазницами слепца. Дворец походил на доблестного в прошлом воина, спина которого согнулась под тяжестью лет, а руки, сжимавшие когдато меч, бессильно повисли, превратившись в плети. Айлен хотелось заглянуть внутрь. Вдруг её внимание привлёк необычный предмет. Девушка нагнулась, протянула руку… и отпрянула. Перед ней лежал человеческий череп. Айлен передёрнула плечами. А что ещё ожидала она увидеть в Тирасе? Девушка огляделась и пошла дальше. То там то здесь ей стали попадаться почерневшие от времени кости. Айлен свернула на соседнюю улицу, вернее, на то, что от неё осталось. Постепенно она поднималась на холм, на котором стоял дворец. Девушка потянула на себя массивную резную парадную дверь дворца. Дверь поддалась с оглушительным скрежетом, от которого у девушки заложило уши. Она вошла в придворные покои. Всё здесь было беспощадно истерзано временем. Гобелены свисали со стен лохмотьями, словно мох в тёмном и сыром еловом лесу с чёрных стволов вековых деревьев. Ковры на полу, стоило на них ступить, тотчас же расползались. Гладкие грани серебряных канделябров потускнели. Всё убранство пришло в негодность, зато каменные стены и своды стояли так же, как и тогда, когда строитель только завершил свою работу. Даже деревянная крыша прогнила и обвалилась не везде, а лишь местами. Среди старой рухляди парадная мраморная лестница выглядела царицей. Широкая, с гладкими отполированными ступенями и белоснежными перилами, она единственная напоминала о былом величии. Айлен ступила на первую ступеньку, и вспомнила, что не может подняться по этой лестнице, что это нехорошо, неправильно, немыслимо для неё. Здесь она всегда была дочерью служанки, и только. Айлен криво усмехнулась и взбежала по белым ступенькам наверх.
Оглянулась, чтобы посмотреть, как выглядит зал с высоты, и взгляд её приковали широкие перила. Hеодолимо захотелось съехать по ним. В детстве это было одно из самых заветных её желаний. Девушка непроизвольно огляделась по сторонам, словно кто-то мог подсмотреть, и съехала по мраморным перилам. Потом негромко рассмеялась. Ей захотелось прыгать, дурачиться, она была рада так, словно исполнилась её заветная мечта. Девушка вновь поднялась по ступенькам наверх и продолжила свой путь. Её шаги гулко отдавались в пустых коридорах, от этого Айлен стало казаться, что кто-то крадётся за ней. Она стала ступать бесшумно.
И вот она вошла в огромный зал. Пол и стены были покрыты толстым слоем пыли, но всё равно он был великолепен. Закат заливал зал алым светом, а на полу причудливым узором отпечатались тени от ажурных решеток. У дальней стены стояло большое кресло из чёрного дерева. Оно было так искусно вырезано, что казалось двумя дивными зверями, слившимися в смертельной битве. В древесину были вкраплены яркие яхонты, теперь покрытые пылью и лишь тускло поблёскивающие в лучах заходящего солнца. Это был трон. Девушка пересекла зал и опустилась на него. Оглядела пристально комнату. Тяжелые серые занавеси на окнах были когда-то белоснежными. Пол выложен мозаикой всех оттенков синего и белого. Стены и потолок расписаны диковинными зверями и растениями. Море свечей в тяжёлых бронзовых шандалах…
