Герман тоже не терял надежды на успех. С тех пор как в доме Марии все пошло кувырком, Ирис почувствовала себя там одинокой и лишней. Оживлялась она, лишь когда ее навещали Альмира и Герман. Ирис была потрясена, увидев, какой жестокой по отношению к сыну может быть Мария. А ведь она всегда казалась Ирис такой чуткой и ласковой! На этом фоне Альмира выглядела просто ангелом. Ведь она оберегала дочь от напрасных страданий, потому что Виктор никогда не любил Ирис. А Мария препятствует двум любящим и третьему, еще не родившемуся! Альмира, верно почувствовав настроение дочери, предложила ей вернуться домой, и та согласилась. Теперь Ирис была совсем рядом с Германом. Он видел ее каждый день, но открывать своих чувств не торопился.
В атмосфере доброжелательности и любви Лаура чувствовала себя непривычно легко и уютно. Целыми днями она не отходила от Перлиты, помогая ей то купать, то пеленать Маркитоса.
– Учись, тебе пригодится! – улыбалась Перлита.
Ах, если бы и Хосе Игнасио мог поселиться здесь, и если бы никто никогда не стал их разыскивать! Иногда на Лауру накатывала тревога: ей казалось, что она во сне, но этот безмятежный сон может в любой момент кончиться.
– Мне уже не верится, что мы поженимся, – говорила она в такие минуты Хосе Игнасио.
– Не беспокойся, моя хорошая. Я все улажу.
– Отчего-то мне страшно.
– Куда же подевалась твоя смелость?
– Не знаю. Ты думаешь, все будет хорошо?
– Да, любимая. Все будет хорошо, я в этом не сомневаюсь.
Виктор, как и все в его семье, тоже привязался к Лауре, и у него больше не оставалось сомнений в том, что Хосе Игнасио может быть счастлив с этой девушкой. Снова и снова Виктор уговаривал Марию перестать упорствовать.
– Перлита и Маркое не нарадуются на своего малыша, – начинал он издалека.
– Ребенок не всегда приносит радость, – парировала Мария. – Перлита может всем показывать ребенка, не стыдясь, не то, что я…
– Нет, ты тоже не стыдилась Хосе Игнасио. А я знаю еще одну смелую девушку – Лауру.
– И что ты предлагаешь? Просить у Лорены руки ее дочери для Хосе Игнасио?
– Было бы неплохо.
– Ну да! И пригласить их жить в моем доме?
– Можно купить им жилье. Пойми, они любят друг друга!
– Ни я, ни Лорена никогда не примем этот брак. А Лорена к тому же – страшная женщина. Она уверена, что это Хосе Игнасио прячет Лауру, и я боюсь за сына.
– Тогда помоги им, и не придется бояться.
– Какой ты великодушный! Ты настраиваешь Хосе Игнасио против меня.
– Он не может поступить, как его отец когда-то поступил с тобой. Лаура так молода и она в ужасе.
– Откуда тебе известно?
– Я… предполагаю.
– Лаура поступила очень плохо, сбежав из дома. Лорена позвонит в полицию, и те, кто прячет Лауру, будут отвечать перед судом.
– Я не убежден, что исчезновение Лауры может так дорого обойтись Хосе Игнасио.
– Но я уже готова защищать его.
Едва ушел Виктор, как с тем же самым к Марии пожаловал Роман.
– Вижу, сестричка, ты очень страдаешь.
– Еще бы! Ты же знаешь, что творится с Хосе Игнасио.
– Прости за откровенность, но я боюсь, что если ты будешь стоять на своем, то твои страдания намного увеличатся. Ведь Хосе Игнасио просто может уйти из дома.
– Нет, он не уйдет.
– Ты его можешь вынудить. Подумай об этом и, ради Бога, не потеряй сына!
Марии уже и самой приходила в голову эта страшная мысль, но когда ее повторил Роман, то Мария просто впала в отчаяние. Значит, это не только ее собственная болезненная фантазия, а всем вокруг очевидно, что Хосе Игнасио на пределе терпения. В таком подавленном и растерянном состоянии застал Марию следующий визитер – дон Густаво.
– Прошу прощения, Мария, но у меня есть необходимость поговорить с вами.
– Предполагаю. Только я не знаю, где находится Лаура.
– Но мой внук наверняка знает. Он не мог бросить Лауру в такой момент.
– Ваш внук! О котором вы и слышать когда-то не хотели!
– Я много страдал из-за этого. И прошу вас: не будем спорить. Я пришел предложить вам объединиться и помочь нашим детям.
– Каким образом?
– Поженить их.
– О чем вы говорите? Никогда!
– Ну что же мне сделать, чтобы вы забыли свою обиду? Я готов попросить прощения на коленях.
