Так что убийца не случайно так назвался. Хотя мог бы придерживаться имени, что знала сыщица, и оставаться Александром.
Но, как и ожидалось, Миронов намек понял. Усмехнулся:
– Много на себя берешь, да, Ваня?
– Много базаришь, Саша, – в тон воткнул Зураб. – Давай по делу. Отзывай своих псов, я забираю девочку и ухожу.
– Уходишь? Далеко?
– По возможности. Мне нельзя здесь оставаться.
– Гарантии? – сухо продолжал Миронов.
– Гарантия одна: я оставляю в живых твоего парня. Он сейчас со мной в квартире. Отдыхает. Но если твои псы не уйдут, то… Мне продолжать? Напомнить, что девочка тоже со мной?
Евдокия помертвело слушала разговор мужчин. В голове пульсировала мысль: «Как, как?!. Откуда Саша… точнее, Иван знает о Миронове?! Как он догадался, кто есть такой невидимый Александр Сергеевич?! Я же только имя с отчеством произнесла!» Фантастически невероятная, нереальная прозорливость.
Или же Иван – человек Синдиката.
«Но ведь он здесь появился гораздо раньше Веронички!! А Синдиката тогда еще даже на горизонте не было!»
Небывальщина какая-то… Клубок невероятностей. Или дикое, сюрреалистическое совпадение.
Но в призрачные совпадения сыщица не верила. Все звенья должны как-то связываться, иметь логическое основание или общую точку отсчета.
Иван-Александр тем временем продолжал солировать:
– И вот еще что, уважаемый. Давайте-ка обойдемся без обещаний типа: ходи и бойся, я тебя найду, порву… Хорошо? Мы оба деловые люди, жизнь оба понимаем – просто.
– И все же я скажу. Если с головы моих людей хоть волос…
– Закончили, – перебил Зураб. – Отзывай своих, Мирон. Пусть оставят одну машину у подъезда с ключами зажигания в замке. И пожалуйста, без неожиданностей. Я выйду с Евдокией, она меня отвезет куда скажу. Там я ее – отпускаю. Договорились?
– Почему я должен тебе верить?
– Болтовня, Александр Сергеевич, – поморщился убийца. – Никто никому ничего не должен. И я вам в первую очередь. Но обстоятельства сложились так, что без взаимного доверия не обойтись. Мне нет необходимости убивать Евдокию. Она полезна мне – живая.
– Полезна как прикрытие?
– Не только. – По вискам Зураба струился пот, Евдокия видела, как тяжело убийце удерживать вертикальное положение, от разговора с Александр Сергеевичем он явно устал. Закончил словами: – В чем мой интерес к вашей девочке, я скажу – ей. Но позже. Она вам перезвонит и подтвердит: верит она мне или нет. Отбой.
Убийца отключил телефон, положил его в задний карман джинсов и наклонился над Димой. Приоткрыл тому веко и, довольный результатом, буркнул:
– Порядок. Проваляется еще пяток минуток. – Поднял голову к замершей девушке и приказал: – Дай мне шарф с вешалки. Синий, шелковый.
Не отрывая взгляда от бледного лица убийцы, Евдокия стянула с крючка довольно-таки замызганное кашне (вероятно забытое кем-то из прежних квартирантов) и протянула его Ивану.
Тот, поморщившись, перевернул парня на живот, парой ловких движений стянул его руки за спиной. Разогнувшись, задышал сквозь стиснутые зубы.
Отдышавшись, связал Димону ноги ремнем, выдернутым из джинсов последнего. На Евдокию взирал мрачно, но смерти его глаза уже не обещали.
Дуся продолжала забиваться в угол между вешалкой и дверью. До железного запора – только руку протянуть! Убийца явно ранен, с трудом передвигается, но в том, что выйти он не даст, сыщица ничуть не сомневалась. Диму раненый Иван уложил в мгновение ока. С перепуганной девчонкой разберется еще проще.
Евдокия чуть слышно прокашлялась и задала вопрос, который тревожил ее прежде всего:
– Откуда вы узнали, что я разговариваю именно с Мироновым?
– Жизненная логика, детка, – усмехнулся душегуб. Он смотрел на соседку уже почти добродушно. – Кто еще мог направить к тебе людей с уголовными рожами?
Игра в «незлого дядюшку» не обманула сыщицу. Иван только что сказал Миронову, будто заложница нужна ему живая, но как он поступит, когда необходимость в ней отпадет?
О боже!!. О «дальше» предпочтительно не думать! От страха нужно избавляться, поскольку он парализует мозги.
– Вы знаете обо мне так много? – облизав пересохшие губы, дрожащим голосом спросила Евдокия.
