Опытный Молчун вошел в квартиру, не снимая перчаток.
Прошел на кухню, сел на табурет. Достал из кармана литровую бутылку минералки. Отпил, бутыль рачительно прибрал в карман и приготовился внимательно слушать.
Таймер кухонной плиты показывал половину пятого вечера. За пятнадцать минут до прихода Молчуна на связь с Зурабом вышел паренек из информационного центра ГУВД. Прочитав сообщение, «первый» впопыхах едва не дал «второму» команду: «Отбой тревоги!» Ситуация, завязавшаяся вокруг Евдокии Землероевой, выглядела крайне неприятно, но не так опасно, как показалось вначале. Прикинув, Зураб решил, что тревожить «второго» вроде бы особенной причины нет. А главное: рассказывать напарнику, что стараниями «первого номера» они впутались в нехорошую интригу, совершенно не хотелось.
Каяться Зураб – терпеть не выносил! Появление в доме второй сыщицы кряду он утаил от Молчуна, поскольку стремительно разработал, как ему казалось, изящный отвлекающий маневр. Подставил под удар ищейку, вывел органы на ушлых конкурентов…
А получилось, обломившись, начал слишком рано мандражировать и вызвал на подмогу Молчуна.
Зря вызвал. Слабость показал. И нервы. Информатор не сообщил, как вышло, что Евдокию Землероеву подозревают в убийстве некоего гражданина Пучкова, но факт был налицо: ищейка находилась в бегах. Скрывалась равнозначно и от конкурентов из СВК, и от органов. Так что – не опасна. Сидит тихонько в нанятой квартирке, мозгой ворочает: как выпутаться, как не «присесть»?!
…Язык Зураба ворочался во рту с мерзостной медлительностью. Рассказывать о том, что очканул, предположив, будто может столкнуться в подъезде с людьми из СВК, киллер не стал. Испуг, по сути дела, был так себе – не явным. «Первый» больше беспокоился о деле. Сейчас решил предупредить напарника, что намечается возникновение нештатной ситуации и, не исключено, встает вопрос: продолжаем операцию или отказываемся от контракта?
А это неприятная задача. Зурабу в принципе невыносима ситуация: ему приходится докладывать подручному о том, что уже сделано! Пожалуй, объясняться. Впервые за годы их сотрудничества.
Ведь раньше было так: Зураб сказал, Молчун пошел – исполнил. Все операции разрабатывал «первый», «второй» вставал на номер и делал что приказано.
Но нынче приходилось тратиться на объяснения. «Первый» хмуро говорил, смотрел в окно, но неожиданно прервался:
– Молчун, она выходит!
Напарник стремительно подскочил к подоконнику, глянул вниз, определился по объекту и, ни слова не говоря «первому», выбежал из квартиры!
Спустя десяток секунд показался на улице и, резво набирая скорость, помчался по дороге к станции метро.
Зураб удовлетворенно кивнул. Он был полностью уверен, что отправившуюся пешим ходом Евдокию напарник не упустит. Если бы девушка двинулась к стоянке наземного транспорта, «первый» подсказал бы Молчуну по телефону о смене направления. А так Зураб лишь позвонил и дал приказ:
– Веди ее! Не потеряй, нам надо знать, с кем она встретится!
«Второй» отзвонился через пятьдесят минут:
– На проспекте Вернадского девку подхватила солидная лайба. Иду за ними, видел, куда тачка завернула.
– Номер лайбы срисовал?
– Залеплен снегом.
Ну что ж… не слишком хорошо, но не фатально. С большой долей вероятности Зураб мог предположить, что с сыщицей работают люди Шляхтич.
Или же ищейка к Мирону обратилась. А это более паршиво. По непонятной причине девочка в почете у воров, а с этими господами лучше не конфликтовать. От них спрячешься только на пожизненном, если, конечно, до «дельфина» или «лебедя» доедешь. Такие, без разницы где – на свободе, в СИЗО или на этапе – достанут.
Второй звонок Молчуна настроение «первому номеру» совершенно не поправил.
– Работает серьезная команда, – доложил партнер. – Экипированная. Во дворе и в доме как минимум семь человек на трех машинах. Номера у всех залеплены.
