Бутылку Дуся все же отняла. Не без труда, так как рыжая вцепилась в горлышко и даже в борьбе тянулась к нему губами.
– Завязывай бухать!! – Вонзив в пьяные Маринкины очи безумно злющие глаза, Евдокия таки выдрала бутылку. – Заканчивай! Давай-ка вспоминай, кого видела, кого встретила когда за водкой шла?!
– Кого? – очумело покачивая головой, постаралась сообразить свидетельница.
– Давай, давай, мозги включай! – прикрикнула сыщица. – Кого ты видела в подъезде, возле дома… Может быть, за тобой кто-то шел?!
– Нет, – наконец отреагировала Хрусталева и кивнула. – Но видела. Внизу. – И замолчала.
– Марин, Мариночка, – заканючила Евдокия, прикрывая спиной и пряча бутылку с водкой за диванную подушку. – Давай вспоминай, кого ты встретила, где, когда?!.. Когда туда шла или возвращалась…
– Туда. И возвращалась, – поэтапно сообщила Хрусталева.
Водка действовала на свидетельницу быстро и разнопланово: мозги на старых дрожжах маленько переклинило, зато испуг исчез. Марина уже не тряслась от страха и не стенала: «Зачем я с тобой связалась?!»
– Там, – Хрусталева ткнула пальцем в пол, – ребята стоят. Когда я шла туда-обратно.
– В подъезде молодежь тусуется? – быстро уточнила Землероева.
– Да.
– А парень в алой куртке – был?
– Угу.
Евдокия быстро отошла от Хрусталевой. Подскочила к входной двери и, приложив ухо к замочной скважине, прислушалась.
Снизу раздавались негромкие голоса. Смеялась девушка.
Оставаясь на корточках возле двери, сыщица задумалась.
Парня в алой куртке Дуся знала. Егор. Живет на первом этаже вместе с бабушкой и мамой. Почти каждый вечер к нему приходят друзья – приличные, спокойные ребята. Соседи не гоняют компанию молодежи, когда те собираются на площадке между первым и вторым этажами. Ребятки мирные, воспитанные, не курят, не мусорят, им просто собираться негде. Молодежь из небогатых семей, денег на кафе у студентов нет.
Дуся схватила сумочку с подзеркальной тумбы, стремительно разыскала в ней один из «цыганских» мобильников и набрала на телефоне хорошо запоминаемый «блатной» номер из простенькой цифровой комбинации. По этому номеру Александру Сергеевичу Миронову звонили только свои. На звонок по этому телефону криминальный авторитет отвечал обязательно. И днем и ночью.
– Александр Сергеевич, это Евдокия! – забыв поздороваться, чуть ли не разрыдалась в трубку сыщица. Нервотрепка все-таки давала себя знать.
– Да, Дуся, здравствуй, слушаю, – спокойно ответил Миронов.
– Мне ваша помощь нужна! Срочно!!
– Какая? Где?
Миронов не спросил девушку, которую когда-то сам назвал сестренкой, о том, что с ней произошло. Как только услышал: «Срочно!», так моментально к делу приступил без экивоков и расспросов.
Евдокия тоже в долгий ящик не откладывала. А сразу попросила отправить к дому у трех вокзалов группу из надежных парней. В пожарном темпе. И предупредила:
– Возможно, мне придется выходить из дома с боем. И не одной, а с пьяной теткой под мышкой, так что…
– Никаких вопросов, Дуся. Надо – выведем и с боем. Жди.
Евдокия закончила разговор. Пару секунд посидела, рассеянно глядя в стену перед собой. И сразу вспомнила, где чистые носки.
Но прежде чем идти к шкафу и доставать из бокового отделения сухую пару, изъяла из сумки электрошокер и положила его в задний карман джинсов.
Разговор с Мироновым и скорое прибытие поддержки окончательно структурировали мышление.
Дуся вошла в гостиную… И невольно выругалась! Хрусталева разыскала водку и приканчивала вторую треть бутылки.
– А ну-ка дай сюда! – Землероева разъяренно подскочила к свидетельнице и вырвала бутылку. – Ты че, Марина, совсем охренела?! Никак остановиться не можешь?!
– Не могу, – покорно и пьяно согласилась рыжая. – Мне – надо. Мне – помогает.
– Ох-х-х.
Матерясь сквозь зубы, Дуся вышла на кухню и вылила остатки водки в раковину. Под бульканье подумала: «А правильно ли я сделала, подписав сюда Мирона?»
