– Лиззи?
Протянув руку в перчатке, она схватила меня за рукав. Она была настоящая.
– Майкл, – прошептала она. – Майкл. – И другой рукой стряхнула снег с волос.
– Лиззи, что ты тут делаешь? Ты идешь в школу? – В неподвижном морозном воздухе мой голос прозвучал сдавленно.
Она держала меня за рукав. Ее дыхание обдавало паром мое лицо:
– Майкл, ты должен мне помочь.
Эти невероятные глаза умоляли меня.
– Помочь тебе? Лиззи, полиция… они тебя ищут…
Она не удостоила мои слова вниманием.
– Это Ангел, Майкл. Ты должен мне помочь. Он не прекратит убивать. Он говорит, что у тебя еще остались друзья. Он не оставит их в живых. Он… он просто больной. Он обещал убить и меня. – Она прижалась холодной щекой к моей щеке. – Помоги мне. Пожалуйста.
– Я не смогу тебе помочь, – сказал я. – Мне самому страшно. – Положив руки ей на плечи, я слегка отстранил ее. – Лиззи, послушай меня. Ты должна пойти в полицию.
– Я… я не могу, – прошептала она и вытерла со лба тающие снежинки.
– Придется, – настаивал я. – Они приглядят за тобой. Они постараются защитить и тебя, и всех остальных.
Она яростно замотала головой. Лицо ее вспыхнуло гневом.
– Не будь дураком, Майкл. Если я пожалуюсь в полицию, Ангел точно меня убьет. Это уж несомненно.
– Ну а я-то что могу? – воскликнул я. – Ты должна помочь полиции его найти.
– Нет! – Она снова схватила меня за руку и крепко сжала. – Мы связаны кровью, помнишь? Мы связаны кровью. Ты дал мне свое кольцо, Майкл.
– А, и кстати, – произнес я. – Насчет кольца…
И не смог закончить. Обхватив мою голову руками, она притянула меня к себе, прижалась губами к моим губам и поцеловала отчаянно, напористо. Губы ее оказались на удивление теплыми.
Я пытался отстраниться, но снова угодил под ее чары. Я не мог противиться ей. Я хотел целовать ее. Целовать бесконечно. Когда она вот так прижималась, я ничего не соображал. Я будто напрочь терял рассудок. Словно неведомая сила вторгалась в мою голову, а сам я уносился в небесные дали, оставляя реальный мир далеко-далеко внизу.
Она еще сильнее обхватила меня руками и льнула ко мне всем телом. Я поднял руки и запустил пальцы в ее шелковистые темные кудри.
Когда поцелуй наконец закончился, мы оба дрожали, тяжело дыша, и наше дыхание поднималось маленькими облачками.
Я сглотнул, до сих пор ощущая вкус ее губ.
– Что ты хочешь, чтобы я сделал, Лиззи? – Слова, вырвавшиеся у меня, мне будто и не принадлежали. – Чего ты хочешь? Я сделаю для тебя все.
Она сурово посмотрела мне в глаза:
– Я хочу, чтобы ты убил Ангела. Я хочу, чтобы ты убил его завтра ночью.
– С тобой все хорошо? – Пеппер разглядывала меня, прищурившись.
– Да, кажется. А что? – спросил я.
– Ты разве не должен быть в читальном зале? Что ты слоняешься по коридору?
Я моргнул. Никак не мог сосредоточиться на ее лице. Длинный коридор с рядами шкафчиков по обе стороны, двери классов – закрытые, поскольку звонок уже прозвенел, какие-то ребята на лестнице, цепляющие к потолку бордово-серый транспарант – все было как в тумане.
Все утро я бродил сам не свой, словно в прострации.
Пеппер стояла передо мной, подбоченясь: ждала ответа.
– Я… не знаю, – выдал я.
– Что ты не знаешь? Ты не знаешь, почему шляешься по коридору?
Пеппер сегодня впервые пришла в школу после нападения. На ее голову была натянута все та же голубая шапчонка. Я знал: Пеппер боялась, что ребята засмеют ее за истерзанную лысую голову. Но, разумеется, она оказалась не права – все отнеслись к ней с огромным сочувствием. Вся школа была в курсе, что на Пеппер напали, что она пережила страшное потрясение. Кто над таким смеяться будет?
Даже Диего, любивший резануть правду-матку в лицо и обладавший поистине слоновьим остроумием, подвозя Пеппер до школы, уверял ее по дороге, что в шапке она смотрится восхитительно. Пеппер предположила, что тело Диего захватили марсиане: такая деликатность совершенно не в его духе.
– Я просто как-то странно себя чувствую, – сказал я. – Витаю в облаках. Наверное, по дороге в школу я отморозил себе мозги.
Лиззи сказала, что добыла пистолет.
Согласен, ответил я. Неужели я действительно так ответил?
