— Мне нужен адвокат, — просвиристел он.
Хелен повернулась к посетителю, кинув через плечо Кену:
— Хорошо, мистер Корнинг, я приняла этот аванс.
Следующая фраза относилась к посетителю:
— Вам придется немного подождать. Мистер Корнинг заканчивает составление важного документа. Одна-две минуты, не более, — чарующе улыбнулась она.
Пневматическая подушка закрыла дверь. Кен рухнул в кресло на колесиках и проверил узел галстука. В приемной бешено стучала пишущая машинка. Прошло три минуты — машинка выплюнула лист. Вошла Хелен Вейл и положила перед Кеном «важный документ».
— На подпись.
Дверь закрылась, Кен пробежал глазами содержание «документа». Сверху донизу его покрывали строчки, многократно повторяющие единственную фразу: «Пришло время всем людям доброй воли объединиться в поддержку нашей партии».
— Как его зовут?
— Сэм Паркс. Психует. Уголовное дело. Дольше держать не стоит, очень нервничает. За последнюю минуту дважды взглянул на часы.
Кен улыбнулся ей:
— О'кей. Спасибо. Давай его сюда.
Хелен открыла дверь, мило улыбнулась клиенту:
— Прошу вас, мистер Паркс.
Через проем открытой двери Кен увидел, как толстяк освободился от объятий кресла и, колыхаясь, направился к двери кабинета. Хелен посторонилась, пропуская его. Кен деловито подписал поданный ему партийный призыв. В очередной раз щелкнул дверной фиксатор, и мистер Корнинг поднял голову.
— Мистер Паркс?
Толстяк хрюкнул, пыхтя, подошел к столу и опустился в кресло, придвинутое как можно ближе к столу, что создавало впечатление доверительности. Посетитель, однако, попытался придвинуть кресло еще ближе. Не преуспев в этом начинании, он пригнулся к столешнице, коснувшись ее одним из своих подбородков, и с присвистом прошептал:
— Мою жену… арестовали!
Кен отложил ручку.
— По обвинению…
Толстый заерзал, запыхтел.
— У нас… заведение. Ресторанчик. Они ворвались без ордера… Разве могут они врываться без ордера?
Кен улыбнулся.
— Но ведь ворвались?
— Да.
— Вот видите. Значит, могут. Не должны, не имеют права, но могут. И что было дальше?
— Вот-вот, дальше. Они заявили, что у нас спиртное.
Кен заинтересовался.
— Нашли?
— Ой, стоит ли об этом говорить… пустяки.
— Сколько?
— Галлонов десять… ну, пятнадцать.
— Задержали вас обоих?
Толстяк замигал и облизнул губы.
— Нет, только ее. Меня не взяли.
— Как вам удалось?
Он снова заерзал, жир заколыхался.
— Мы их перехитрили. У нас как раз сидел клиент, сообразительный парень, он сразу их засек и смылся через черный ход. Я подсел за его столик и притворился клиентом. Жена смекнула и попросила этих… мол, надо получить с меня. Они разрешили. Я заплатил полдоллара за еду и дал десять центов чаевых. Они меня выперли, забрали бухло и жену. Жена сказала, что она одна хозяйка.
Кен Корнинг стал перекатывать карандаш по столу.
— Аванс — сто пятьдесят долларов, — сказал он после недолгой паузы. — И я посмотрю, что можно сделать.
Толстяк покосился на свой нос и снова уставился на Кена.
— А вы… с ними…
— Ни с кем. Я здесь новичок.
Толстяк распахнул пиджак, выставив на обозрение мятую жилетку и промокшую от пота рубашку. Адвокат почувствовал запахи ресторатора. Пальцы-сардельки извлекли из туго набитого бумажника сотенную и полусотенную зеленые бумажки, которые полетели на стол. За бумажками последовали инструкции.
— Первым делом увидеться с ней, с женой. Сказать, что вы ее представляете, все такое, ну… Чтоб носа не вешала, поняла, что я работаю. И чтоб рот на замке держала. Главное, чтобы рот на замке.
Кен Корнинг сгреб бумажки и поднялся, показывая, что аудиенция окончена.
— Я дам вам знать. Оставьте у секретаря адрес, данные свои и жены. И номер телефона, по которому вас можно найти.
Желеобразный человек еще раз обернулся на пороге.
— Но вы не с ними?
Кен Корнинг, уже держа в руке толстый том, молча покачал головой.
Дверь, щелкнув, закрылась. Кен рассматривал аванс — две бумажки. С одной стороны, с другой… под углом, подняв над головой. Вошла Хелен.
Кен Корнинг помахал бумажками.
— Открываем счет. Сумма — сто пятьдесят долларов.
Снова распахнулась входная дверь. Широкие плечи проплыли к двери кабинета.
— Что вы желаете? — спросила Хелен Вейл.
