Проповедник чертыхнулся, когда сквозь него проехала телега, на которой крестьяне везли из города клети с курицами.
– И уравняет мор всех в правах… И князья станут землею, а нищие правителями. И богатые обретут гробы, а бедные золото. Но немного будет последних, ибо грядет Страшный суд, и ангелы уже готовятся спуститься с небес, чтобы подготовить приход Его.
Я нахмурился, напрягая память:
– Это откуда? Не помню цитаты.
– Это из моей головы, – радостно хихикнул он. – Еще скажи, что я не прав.
– Спорить не буду. Но за всю историю было лишь две больших эпидемии юстирского пота, захвативших весь материк. Они проредили человечество так, что города стояли пустыми. Но кроме них было еще по меньшей мере шесть локальных вспышек, которые ограничились одной-двумя странами. А порой и просто одним городом, как это было в Арденау во времена моего детства.
Он потрясенно остановился, и потом ему пришлось меня нагонять.
– Так что? Конец света вполне может и не состояться?
– Мне показалось, или я слышу в твоем голосе разочарование?
Впереди показались холмы, за которые поворачивал тракт.
– Надо было сразу понять, что твой Вальтер соврал. Он говорил, в начале мая хворь будет в Сароне, – проворчал тот. – А между тем, сейчас середина, а о болезни лишь болтают.
– Зима в этом году была долгой, море штормило так, что никто не решался отойти от берега. Апокалипсис отодвинулся на более поздний срок.
– Ты все шутишь.
– Мне больше ничего не остается.
Я свернул с тракта, уходящего от берега, на узкую проселочную дорогу, держащуюся, как и раньше, побережья, и поехал мимо старых апельсиновых садов, уже успевших отцвести. В Нараре, кто бы что ни говорил, царила поздняя весна.
– Разве нам не в Барисету? – удивился Проповедник.
– Нет.
– Ты почти месяц добирался сюда из Арденау, а теперь говоришь «нет»! Разве не в том твоя цель?
Отара черноголовых овец, за которым присматривали два белых лохматых пса и старый загорелый пастух, паслось на обочине. Собаки облаяли меня, лошадь занервничала, но старик резко свистнул, отзывая помощников.
– Моя цель не изменилась, – ответил я, миновав стадо и слыша, как кричат чайки, паря в безоблачном небе. – Мне надо сесть на корабль в Барисете и отправиться через Золотое море в Билеско. Но появилось еще одно дело.
Проповедник подозрительно прищурился:
– Что-то ты темнишь, Людвиг. Какое, к чертям, дело? – Он хлопнул себя по лбу. – Ну конечно же! Позавчера в Эстамриаре ты заходил в «Фабьен Клеменз и сыновья»! То письмо! Это оно спутало мои планы погулять по кафедральному собору?!
– Ты как всегда зришь в корень. Не волнуйся, мы вернемся в этот город. Нам все так же требуется корабль для путешествия.
– После истории об Ионе и рыбе я не слишком доверяю такому путешествию. В бездне морской таятся страшные чудовища, дети дьявола, – предупредил он меня. – Не считая пиратов Илиаты.
– Корабль – самый быстрый способ добраться до Дискульте. Иначе мне придется путешествовать через два горных хребта и Литавию. Если повезет, я потеряю всего лишь две недели. А если нет, то целый месяц. – Я снял куртку, так как солнце припекало все сильнее, и положил ее перед собой.
– Зато мог бы пересечься в Ливетте со своей ненаглядной. Если она еще там.
Я вдохнул воздух, пахнущий одновременно и морем, и свежей зеленью:
– Ты не собьешь меня с пути.
– А ты меня с вопроса. Что было в письме? Магистры тебе прислали задание? Но они ведь обещали, что не станут нагружать своими делишками и отпустят вожжи, чтобы ты занимался исключительно поисками следов темного кузнеца.
– Письмо не от магистров, а от инквизиции.
Вид у него стал такой, как будто он проглотил черенок от лопаты.
– Спаси тебя Господь! Чего им надо?!
– Ему. Письмо от моего старого… хм… друга отца Марта. Он просит проконсультировать его по одному вопросу.
Старый пеликан озадаченно пробормотал:
– Бич и гонитель демонов просит помощи? Нет, я не удивляюсь, ты не подумай. Всем людям время от времени требуется помощь других людей. Но вот что меня поражает, как он узнал, что ты будешь поблизости?
– Разве ты не слышал, что у Псов Господних везде глаза и уши?
