Неожиданно чувствую слабенькую искру живого - где-то недалеко. Кто там?.. Быстро поднимаюсь, снова забрасываю на плечо меч, засекаю направление. Ну, пошел.
Отойдя на десяток шагов, я обернулся - только затем, чтоб увидеть, как хижина словно складывается, проваливается внутрь себя - беззвучно осела и рухнула крыша, в труху рассыпаются стены... Это как-то связано с тем, что я тут появился?..
Поворачиваюсь, чтобы продолжить путь - и вижу Гельду, совсем близко, в каком-то десятке шагов. Она улыбается мне, бежит навстречу, набирая воздуха, чтобы завопить: «Мик!». Порыв ветра обжигает лицо, она замирает на полушаге, колеблется, как отражение в воде, развеивается мелкой рябью. Остается только стоять и смотреть, и наваливается какое-то горькое безразличие. Здесь и сейчас ничего не исправишь...
Я нашел его за грудой валунов - он сидел, привалившись к ней спиной, руки накрест на сабельных рукоятях.
- Хельг!
И он - первое движение, которое я здесь увидел - медленно-медленно повернул ко мне голову, и в глазах, кажется, мелькнуло что-то вроде узнавания. Я опустился перед ним на колени, тряхнул за плечи:
- Что тут такое стряслось?
Голова его качнулась назад, распадаясь на куски, плащ песком вытек из моих пальцев. На какой-то момент мне показалось, что я слышу его голос: «Ищи меня на земле». Но, наверно, просто показалось. Я поднял филигранную брошь - все, что осталось от него - и спрятал за пазуху. Упадок и разрушение...
- Что, человече, несладко, когда рушится твой маленький мир?
Я резко выпрямился, выставив для защиты меч. Йокан. Как всегда, в просторном белоснежном балахоне, борода вьется по ветру, глаза слегка, добродушно, прищурены. Очень картинно выглядит. Опять какой-то расчет?..
Я замер напротив, не опуская меча. Лучше не смотреть ему в глаза - переиграет моментом... А он, скользнув взглядом по обнаженному клинку, только усмехнулся понимающе:
- Что ж... На пути к могуществу надо и через это пройти.
- Если это и есть цена - могущество мне не по карману.
- Подумай сам, ученик: не погибнув, не возродишься. Но ради чего стоит пережить гибель? Власть? - пустой звук! То, что ты зовешь чувствами? Но получив знание, ты будешь ими обладать - более яркими, сильными.
- Главный вопрос: зачем?
- Глупый вопрос. Зачем летает птица, если не затем, чтоб летать? Как продвигается твоя работа?
Тут лучше не блефовать, ежику ясно...
- О какой работе речь?
- А тот ли ты, за кого себя выдаешь? - он улыбнулся.
- Я тот, кого ты хотел видеть. И я тот, кто я есть.
- А знаешь ли ты сам, кто ты?.. У тебя острая Сила. Я не случайно помог тебе выбрать место нашей встречи - но ты выбрал его сам. Присмотрись, ученик, подумай: стоит ради пригоршни праха отказаться от того, что ты пока не в состоянии представить?
Откуда-то изнутри поднимается, подступает под горло глухая злость:
- От тебя, Йокан Великий, даже этого не осталось. Ты мертв. Причем уже тысячу лет.
Он тихо рассмеялся:
- От меня остался я. Ведь мы же с тобой беседуем?
- Почему ты ждал меня? Почему был уверен, что я приду?
- Потому что ты пришел. Если б не сейчас - так через сто лет. Или через тысячу. Или другой ты.
- Но почему именно я?
- Ты всю жизнь работаешь бок о бок со мной. Тебе не мешало бы перечесть свой труд...
- Ты хочешь сказать, я - не совсем я?
- Ты - один из немногих, кто хочет, и один из очень немногих - кто может.
- Ошибка. Я знаю, чем мне придется расплачиваться.
Он кивнул:
- Кажется, ты привык называть это – «продать душу»?
- Не совсем. Я имел в виду некоторые необратимые изменения. Я перестану быть собой, стану просто одной из заготовок на конвейере, как...
- Ты хочешь сказать - как я? Может, отчасти ты и прав...
- Да нет, Великий, не отчасти. У тебя ведь даже облика своего нет. Тебя - такого, как вижу - я и придумал.
- Хм... Ты, пожалуй, умнее, чем я думал. А почему тебя это пугает?
- Потому что я - это я.
- Единственный и неповторимый, - с некоторым ехидством закончил он. - Что ж... Давай поиграем?
- Предполагается, что я могу выиграть? - договаривал я уже с пустым местом - Йокан пропал, как не было. Да что ж меня, глючит, что ли?
