– А кто они?
– Люди из столицы. Они тоже не могли поверить, что ты…
– Бездарь, – закончила Агата печально. Бабушка сморщилась.
– Вот этого-то я и боялась! Агатка, ты понимаешь, что я люблю тебя такой, какая ты есть? Ты – единственное, что у меня вообще осталось! Ты мне веришь?
– Угу, – подавленно сказала Агата. А разве не радовалась бы бабушка еще больше, если б Агата пошла в нее? Или в маму?
– А Слухач?.. – начала она.
Бабушка перебила:
– Забудь! Пока я жива, к Слухачу ты не пойдешь. Ты не представляешь, что это такое, и слава богу! Это до такой степени дико, незаконно и… ненужно, что даже Келдыш это понимает. Или поймет со временем.
– А он… и вправду может как-то помешать нам жить?
Бабушка ответила не сразу:
– Он… очень изменился, Агата. Вполне возможно, что нам предстоит нелегкое время. Но нас – двое, мы вместе, и это – самое главное.
* * *
Келдыш появился у них почти через две недели. До этого Агата видела его только на уроках, где он не обращал на нее никакого внимания. Агата, впрочем, не страдала.
Дверь открыла бабушка. Когда Агата выглянула из своей комнаты, она молча отступала перед входящим в дом Келдышем.
– Здравствуйте, Лидия, – сказал он негромко.
– Вы без звонка.
– И без доклада, – добавил Келдыш, быстро провел обеими руками по раскрасневшемуся от ветра и дождя лицу. Поверх головы бабушки взглянул на Агату.
– Добрый вечер, – пробормотала та.
Келдыш коротко кивнул.
– Я пришел, как обещал. Будем разговаривать прямо здесь?
– Словно вас это смущает! – буркнула бабушка. – Проходите. И ты, Агата.
Агата подумала было переодеться – наверное, неправильно встречать учителя в длинном свитере, трико и носках, но взглянула на бабушку и передумала. Сунув книгу под мышку, поплелась вслед за взрослыми.
Они снова расселись в гостиной – Лидия в своем кресле, как на троне, Келдыш – у стола, Агата в этот раз приткнулась рядом с бабушкой.
Келдыш положил на стол какую-то карточку.
– Я принес разрешение, Лидия.
Агата вытянула шею, чтобы рассмотреть – что, и взгляд Келдыша остановился на ней.
– Я ваш куратор, Мортимер.
– Что?
– Я сказал, – повторил Келдыш отчетливей, точно смысл от этого становился яснее, – теперь я ваш куратор.
Какой?..
– А что это значит?
– Это значит, что наряду с вашим официальным опекуном Лидией Мортимер я имею право и обязанность участвовать в вашем воспитании, образовании и вообще в вашей дальнейшей судьбе.
Жили они столько лет без всякого куратора… Агата вдруг ужаснулась:
– Как… судьбе? Всю жизнь?
Келдыш улыбнулся. Получилось это у него очень неприятно. Прямо как у добродушного вампира.
– Если потребуется.
Кому потребуется? Зачем потребуется? Почему Келдыш? Вопросы перепутались, как вареные спагетти, и Агата никак не могла ухватить самый важный и главный, который распутает все остальные. Она посмотрела на напряженное лицо бабушки и спросила – со всей возможной наивностью:
– Куратор – это как офицер надзора за выпущенным досрочно заключенным?
Келдыш моргнул, бабушка предостерегающе покосилась, но Агата продолжила:
– А могу я узнать, в чем заключается мое преступление? Келдыш непонятно смотрел на нее. Будто не был готов к вопросу. Или его формулировке.
Бабушка постучала пальцем по карточке.
– Как вы этого добились?
Келдыш пожал плечами.
– Добился.
Лидия кивнула.
– Представляю себе! Заразили их своими больными фантазиями? Это к вам надо прикреплять надзирателя, чтобы держать вас в узде!
– Тем не менее куратор здесь – я.
Бабушка брезгливо повертела карточку за уголок.
– Я проверю ее по всем своим каналам!
– Да ради бога. Это ваше право. Успокойтесь, Лидия. Я не собираюсь вмешиваться в вашу жизнь без особой нужды.
– Конечно-конечно! – ядовито согласилась та. – Было бы желание, а причина всегда найдется!
Келдыш, оскалившись, посмотрел вверх, вниз. На бабушку.
– Вы что же, считаете, мне это доставляет удовольствие?
Лидия не сводила с него зорких глаз.
– Не совсем. Во всяком случае, не на все сто процентов. На пятьдесят. Остальные пятьдесят – извращения вашей больной психики. Мне жаль вас, Келдыш. Вы были таким многообещающим студентом, а превратились… в помешанного ловца теней. Вы пытаетесь бороться не с противником, а с призраками прошлого. Прошлому нельзя отомстить, Игорь! Он мертво.
