Шеф был в норме. Сомневаться не приходилось. Всегда, когда он спускал ситуацию на тормоза и шутил, говорило о многом — во всяком случае, для его сотрудников. Хотя и для непосвящённых людей было всё и так понятно. А выглядело и звучало всегда занятно.
— Что новенького?
— Ничего, ком…
— Хреновость, а не новость, — отметил шеф вслух. — Ну, раз такая байда, то не беда! Айда по «домам»!
Работа была сделана, и дальше тут нечего лишний раз светиться со своими рожами. Предстояла рутинная аналитика.
По возвращении в отдел все собрались в зале «ожиданий» в ожидании того, что им скажет «танкист». Но дело ограничилось его помощником-переводчиком. Боевую задачу поставил заместитель Мешков. Шилов лишь одобрительно кивнул, цепляя подбородком грудь и… захрапел.
У помощника появлялся шанс заняться теми, кем давно мечтал, а подбирался всё ближе и ближе. Это был наезд на местный криминалитет. А точнее произвол, на который и указал одноглазый бандит.
— Ты для меня не авторитет, — поднёс кулак Мешков к лицу одноглазого прощелыги.
Циклоп, а именно таковой была кличка авторитета в криминальных кругах, нисколько не убоялся угрозы, нагло покосился на оппонента.
— Да я чё, всего одним глазком!
Вызвал ухмылки у группы «маски-шоу» и на рожах тех, кого они помяли изрядно.
— Короче! — наехал Мешков.
— За базар придётся отвечать, гражданин начальник!
— Ты мне — уже! Выбирай сам: куда дальше, и с чего нам начать?
— Неча нам шить «жмурика»! Не наш он — заказ!
— А если я по иному и в другом месте спрошу? Да с пристрастием «отлюблю»?
— А ежли я те шило в то место воткну?
— Тогда я те, вражина ты этакая, кое-что на жопу натяну!
Сошлись на том: если у Циклопа появится какая-нибудь мало-мальски значимая информация на «универсала», таки найдёт способ, как слить её Мешкову или Шилову. А взамен его и район оставят в покое. Плохой мир лучше хорошей войны. Это понимали все — и криминал, и силовики.
Циклопу пришлось призадуматься — и очень серьёзно. Этот странный киллер был ему самому поперёк горла. И на нём также числились если ни его люди прямо, то косвенно подконтрольные им. А тут ещё азиаты повадились отбивать у них хлеб с маслом, добравшись до «икры». Её он и метал не хуже рыбы на нересте.
— Твари…
— Нам устроить кому-то из них «жмурки»? — предложил его помощник.
— Хавало забей, Халява!
Не с руки им нынче война. Не с руки. Тем более с неё их и прикармливали всё это время иные силовики. А те в свою очередь потчевали их.
— Ничо — разберёмся! Ништяк…
— Я… — откликнулся одноимённый бандит.
— Сделай всё тип-топ, а не тяп-ляп! Ты понял меня?
— Ага…
— Ну и маза…
Шестёрка приклеился к силовикам. И там у них был свой человечек. На него и вышел. Пока что было глухо, как в танке.
«Танкист» очнулся совершенно один в зале «ожидания». Не вокзал, но закрыли… дверь. И без стука не выйти. Хотя тут греми, не греми, а психуй, не психуй, всё одно ничего не изменится.
Пришлось подождать Мешкова.
— Ты где был?!
— Лучше и не спрашивай, командир…
— Чё, в жопе?
— Хуже…
— Понятно. И чё?
— Ничё…
— Тогда на сегодня отбой…
* * *
— Даша!..
— Да, мамуля… — отреагировало дитя.
— Ты…
— Я это, я… — ответил ребёнок. — Али не признала?
— Чего ссоримся, девчонки, а? Шум без драки — не дело… — показался отец.
— Ты хоть не встревай в наш девичий разговор! — выдала жена.
— Ну, ма, ну не начинай… сама… — заискивающе произнесла дочь. — Давай без… этого?
— А давай без — давай! Ты где была?
— Как — где?! На планете Земля, ма!
— Сама ведь начинаешь, додик!
— Ты как дочь называешь, милая?
— Те ж сказали — не лезь на рожон!
— Вот так всегда!
— Я в курсе, что она — папина дочка!
— И твоя, милая!
— Ну, ма, ну нафиг это, а? И всё…
— Что это значит? И сказала? А ну повтори! Ты где набралась этих слов? У мальчишек?
— Да ну их! Сопляки… — отмахнулась дочь.
— Дарья!
— В курсе — Дар я для вас! Так что забудь, ма. Проехали.
— Нет, ты это слышал, дорогуша, что нам говорит додик?
— Сама ты она у нас с ней…
— Ах, так! Вот значит как! Заговор — против меня?
— Ну, ты хоть скажи ей, па, что в секцию меня записал…
— Чего? Куда? Это в какую такую ещё секцию?
— Обычную… простую…
