Послышался цокот копыт по мостовой, и Таниэль заметил Бена Стайка — внушительная фигура на закованном в броню боевом коне с пикой на стремени. Остановившись у церкви, он поднял забрало и окликнул их.
— Мои уланы больше часа провели у них на виду. Кезанцы даже не пытаются зайти с флангов или окружить нас.
— В этом нет нужды, — с горечью ответила Бертро. — Через пару дней они просеют пепел города и затопчут выживших.
Конь Стайка загарцевал под ним, и Таниэлю стало интересно, как вообще животное может столь легко двигаться с таким весом на спине. Стайк рукой в перчатке похлопал коня по закованной в броню шее.
— Я не собираюсь сидеть и ждать смерти.
— Если мы отступим, эти люди умрут. — Бертро обвела рукой город. Многие кварталы уже лежали в руинах.
— Отступим? — Стайк рассмеялся. — Кто говорит об отступлении?
Таниэль быстро подсчитал в уме. Цифры — и интуиция — подсказывали ему, что лучше продолжать оборону.
— Если мы пойдем в атаку, — сказал он, — то потеряем шансы на отступление.
— У меня три сотни тяжелых улан, Два Выстрела. Мои люди не отступают. Пока мы тут говорим, они готовятся к атаке.
— Артиллерия разорвет вас в клочья!
— Они даже не увидят, кто по ним ударил, — возразил Стайк.
Узел в животе Таниэля затянулся еще туже. Проклятье, Стайк самоубийца! Стайк несколько мгновений смотрел на него, потом опустил забрало и поскакал обратно. Таниэль снова вспомнил предостережение Линдет. Стайк их всех погубит.
И до Таниэля внезапно дошло, что он намеревался ему в этом помочь.
— В какую Бездну его понесло? — спросила Бертро.
— Он собирается атаковать.
— Он собирается… — Бертро не договорила, ее внимание переключилось на солдат в другом конце улицы. Затем она резко повернулась к Таниэлю. — Кресимир, куда он собирается? Триста улан против пехоты, которой в пятнадцать раз больше? Он что, идиот?
Таниэль сбежал по ступеням колокольни на улицу следом за Стайком. Сердце колотилось, но, прежде чем заговорить, он уже понял, что они должны сделать.
— Поль! — позвал он через плечо. — Проверь «призраков». Убедись, что каноэ готовы.
— Готовы к чему? — настойчиво спросила Бертро, догоняя его. — «Тристанские призраки» не должны лезть в каноэ, пока кезанцы не войдут в город. Иначе их перестреляют как уток.
— О, я знаю, — ответил Таниэль. — Я буду с ними. Стайк, Стайк!
Он нашел Стайка через две улицы. Тот направлялся в центр города.
— Вы идете в атаку? — спросил Таниэль, когда Стайк повернул к нему голову.
— Да.
— Майор. — Таниэль обернулся к Бертро, которая опять догнала его. — Вы должны следовать за ним.
— Вы такой же безумец, как и он! — воскликнула Бертро.
— Может, и так. Но нам ни за что не видать преимущества в этом сражении. Стайк пойдет в атаку, что бы мы ни говорили, и если вы отправите гарнизон следом, может сработать эффект неожиданности.
— Скажите, Два Выстрела, вы кого-нибудь доводили до смерти неожиданностью? — спросила Бертро.
Таниэль поморщился. Это самоубийство. Он это знал, Стайк это знал, и по глазам Бертро было видно, что она тоже это знала. Тем не менее он настаивал с уверенностью, которой не чувствовал:
— Если мы ударим прямо по центру, их можно сломить. Если мы их сломим, то победим — неважно, у кого больше солдат. В кезанской пехоте новобранцы. Они не сильно отличаются от нас, разве что не хотят здесь находиться. Офицеры у них из аристократов. Пехотинцы знают, что, как бы доблестно ни сражались, им никогда не продвинуться в звании. Так что они очень склонны к бегству. Ударь посильнее, и они не согнутся — они сломаются.
Прищурившись, Бертро перевела взгляд с Таниэля на Стайка.
— Вы мне сейчас очень напоминаете вашего отца.
«Вряд ли он хоть раз поступал так глупо», — подумал Таниэль.
— Стайк пройдется через их центр. Как клин. Вы с гарнизоном будете вбивать этот клин. Я с «Тристанскими призраками» зайду в тыл по другому берегу реки и буду сеять панику, убивая офицеров. Это сработает.
«Должно сработать, или мы все покойники».
Бертро пристально посмотрела на Таниэля и устало кивнула.
— Хорошо, Два Выстрела. Будь по-вашему. А вы, — она ткнула в Стайка, — покажите, на что способны, прежде чем вас убьют.
