Я оглядываю гостей, которые пьют шампанское:
– Здешний народ не назовешь деревенским.
– Нет, большинство приехало из Бостона.
– Я слышала, что доктор Гордон тоже выставил здесь несколько картин.
– В другом зале. Одну он уже продал.
– Я понятия не имела, что он тоже художник. Еще один человек со скрытым талантом.
Обернувшись, Нед смотрит в другой конец зала.
– Люди – они очень сложные, Эйва, – тихо говорит он. – Иногда то, что на поверхности, не соответствует действительности.
Я бросаю взгляд в ту сторону и вижу, что в галерею входит Донна Бранка. Она тянется за шампанским. Наши глаза встречаются, и на мгновение ее рука застывает над подносом с напитками. Затем Донна подносит бокал к губам, нарочито медленно делает глоток и исчезает, смешавшись с толпой.
– Донна Бранка и Бен Гордон… между ними… гм… что-то есть? – спрашиваю я у Неда.
– «Что-то есть»?
– Ну то есть они встречаются?
Он смотрит на меня, нахмурившись:
– А почему вы спрашиваете?
– Она, кажется, разозлилась, увидев нас с Беном вместе несколько дней назад.
– А вы с ним встречаетесь?
– Бен вызывает у меня чисто человеческий интерес. Он был так добр, что приехал ко мне на вызов, когда я потеряла сознание на прошлой неделе.
Нед долго молчит в ответ, и я уже начинаю опасаться: вдруг я, чужой здесь человек, по незнанию подняла какую-то запретную тему? В таком маленьком городке, как Такер-Коув, жители знают друг друга настолько хорошо, что каждый новый роман, видимо, кажется наполовину инцестом.
– По-моему, у вас есть парень в Бостоне.
– Какой парень?
– Я слышал как-то, что вы говорили с человеком по имени Саймон. Я решил…
Я рассмеялась:
– Это мой редактор. И он в браке с чудесным мужчиной по имени Скотт.
– Ох…
– Так что он точно не кандидат.
Нед смотрит на меня с интересом:
– А вы ищете кандидата?
Я оглядываю мужчин в зале – некоторые очень привлекательны, все полны жизни. В последний раз я ощущала интерес к противоположному полу много месяцев назад, и в течение этого времени все мои желания пребывали в спячке.
– Возможно.
Я беру новый бокал шампанского и направляюсь в соседний зал, обходя женщин в маленьких черных платьях. Как и они, я приехала сюда на лето, однако среди них чувствую себя изгоем. Я и не жительница Мэна, и не коллекционер искусства, я отношусь к отдельно взятой категории – дама-кошатница из дома с привидением. Поскольку я не ужинала, шампанское ударило мне в голову, а потому зал кажется слишком шумным, а освещение слишком ярким. И здесь слишком много произведений искусства. Я осматриваю стены, останавливая взгляд на грязноватых абстракциях и огромных фотографиях ретроавтомобилей. Я искренне надеюсь, что творения Бена Гордона не вызовут у меня отвращения, потому что врать я не умею и не смогу фальшиво восхищаться чьей-то работой. Затем замечаю характерный красный кружок на раме одной из картин, указывающий, что она продана; при ближайшем рассмотрении мне становится ясно, почему неизвестный покупатель выложил за нее две с половиной тысячи долларов. На полотне запечатлено неспокойное море – мечущиеся волны, тревожная полоса штормовых туч на горизонте. Подпись автора – «Б. Гордон» – почти не видна, затерялась среди зеленых вихрей воды.
Рядом висит еще одна картина Б. Гордона, которую пока еще можно купить. В отличие от зловещего морского пейзажа, на ней написан пляж со спокойными волночками, набегающими на гальку. Изображение это настолько реалистично, что его легко можно спутать с фотографией, и я наклоняюсь поближе, чтобы рассмотреть мазки кисти. Каждая деталь – от причудливо искривленного ствола до опутанных водорослями валунов и береговой линии, изгибающейся к островку и вместе с ним напоминающей каменный восклицательный знак, – говорит о том, что это место существует в реальности. Мне стало интересно: сколько часов, сколько дней художник провел на этом пляже, работая, пока не сгущались сумерки и дневной свет не угасал?
– Могу я дерзнуть и узнать ваше мнение – или мне лучше потихоньку улизнуть?
Я была заворожена картиной, поэтому не заметила появления Бена. Он стоит рядом со мной. Несмотря на натиск толпы, он сосредоточен на мне одной, и его взгляд так упорен, что я вынуждена отвести глаза. Снова смотрю на пейзаж.
