— Мама Ру вернет тебе мужчину.
* * *
Мариль сидела в бархатном кресле, глядя на рулоны тканей, что мисс Харбаро разложила перед ней.
— Что ты думаешь, Мариль? — поторопила ее Тейлор.
Мариль покачала головой.
— Я не знаю. Они все такие красивые, я просто не могу решить. Выбери ты, Тейлор.
— Но не я же буду с ними жить, Мариль. Нет, ты должна решать сама.
Мисс Харбаро подошла поближе.
— Может быть, миссис Монтгомери хотела бы посмотреть что-то другое?
Мариль взглянула на женщину, очаровательная улыбка промелькнула в, ее глазах. Как ей нравилось, когда ее так называют!
— Нет, спасибо, мисс Харбаро. Этого вполне достаточно. Я просто еще немного рассмотрю их.
— Хорошо, мадам.
Хозяйка магазина отошла на почтительное расстояние, ожидая, пока Мариль попытается возобновить выбор ткани.
— Мариль, ты снова грезишь? — шепнула ей в ухо Тейлор.
С глуповатым видом Мариль вынуждена была признать, что это так, и виновато кивнула.
Тейлор встала, ее синие глаза заговорщически поблескивали.
— Мисс Харбаро, боюсь, нам придется прийти в другой раз с окончательным решением. Миссис Монтгомери сама не своя сегодня.
Она взяла Мариль под руку и вывела ее на улицу.
— Тейлор, мне, правда, очень жаль.
— Не глупи, Мариль. И потом, ты, возможно, права. Наверное, лучше мне выбирать. Ты слишком поглощена любовью, чтобы думать о новых материалах для обивки мебели. Если предоставить выбор тебе, ты, скорей всего, остановишься на каком-то ужасном сочетании цветов, чем окончательно расстроишь пищеварение обедающих.
Румянец окрасил щеки Мариль. Она была «миссис Монтгомери» всего четыре недели и обнаружила, что так же беспомощна и бестолкова, как любая другая молодая жена. Ее мысли постоянно, чем бы она ни занималась, уносились к мужу. Церемония прошла тихо и спокойно в доме приходского священника в Беллвиле. В присутствии только своих детей, Брента и Тейлор, и Бренетты со Стюартом, Мариль и Алан повторили клятву и стали супругами. Временами ей не верилось, что это правда.
Мариль была уверена, Тейлор догадалась что Эрин Аланна — ребенок Алана, и испытывала благодарность к подруге, ни разу не упоминавшей о том, что знает правду. Никто больше, казалось, не замечал сходства. Может быть, они слишком привыкли к внешности девочки, забыв о присутствии Алана в «Спринг Хейвен» до того, как она родилась. Как бы то ни было, Мариль радовалась, что ей не приходится признавать всенародно свою вину.
Конечно, Алан знал, он догадался в тот же момент, как услышал имя девочки, и тогда, когда узнал, что Мариль родила еще одного ребенка, даже до того, как увидел ее. Слава Богу, он никогда не относился к ней иначе, чем к остальным детям, только потому, что она — его собственная кровь и плоть. Он любит всех одинаково.
Тейлор повела ее в столовую гостиницы. Сев за столик у окна, Тейлор заказала чай.
— Наверное, нам следует вернуться в «Спринг Хейвен», а через пару недель в Атланту, — сказала она Мариль, когда официант ушел. — Свадьба еще через четыре месяца. Мы сделали довольно много.
— Да, возможно, ты права. Кажется, мы отсутствуем долгое время. — Тейлор не спеша пила принесенный чай. — Как ты считаешь, может, Меган захотела бы присоединиться к нам?
Мариль покачала головой.
— Сомневаюсь, что она вернулась из магазинов. Она, наверное, вне себя от радости. Помнишь, когда мы были девочками, какой радостью было это для нас?
* * *
Меган, с застывшим взором, спотыкалась по неровной поверхности пыльной дороги. В руке она крепко сжимала крошечный пузырек, который перед уходом дала ей Мама Ру. Она должна была выпить содержимое, когда будет наедине со Стюартом.
Мама Ру обещала и гарантировала, что он не сможет тогда устоять перед ней.
Элиза, нервничая, ждала там, где Меган оставила ее.
— Мисс Меган, я так страшно волновалась.
Меган ничего не ответила, продолжая идти дальше. Элиза присоединилась к ней, в руках у нее были свертки, которые Меган купила до того, как отправилась к Маме Ру. Придя в гостиницу, Меган сразу пошла к себе в комнату, легла на кровать и быстро заснула, в ушах ее по-прежнему звучал непрекращающийся бой барабанов.
