Степаненко, наверняка опять «Секретные материалы» пересматривает. Чтоб этому инопланетяно-любителю TV канал отрубили!
— Не слышит, — отозвался баритон.
— Слышит!
— Нет, блин, вижу! — вскакиваю с места мягкого и нагретого, иду за берушами. На полпути торможу, оборачиваюсь. А на кровати моя сорочка шелковая лежит. Вот и склероз тихо подкрался, а я и не заметила, как достала ее из шкафа.
— А тебя каким ветром сюда занесло? — поинтересовалась вслух.
— Видит?! — раздалось снизу.
— Степаненко!!! — взвыла я, шмякнув пуфиком об пол, — поспать дай.
И все затихло. Ух! Угомонился православный, воздав ему мысленно за бессонницу, плюнула на беруши и завалилась спать. Уже в полудремном состоянии ко мне доносились все те же голоса.
— Все-таки видит. — Промямлил первый.
— Да, видит. — Это баритон.
— Хозяин, откуда она знает, как меня кличут?
— Совпадение, внизу тоже живет Степаненко… змеелов.
Вот и в телевизоре некий Степаненко жить народу не дает, — подумалось мне.
— Что делать? До двенадцати менее двадцати минут, а она кулона еще не надела. Переместить его на подушку?
— Долго, — ответил второй, — нужно иначе.
— Котел водный испортили, мыло закончили… — шепчет первый. — Сорочку заколдовали, воду заговорили… что ей еще надо?
— Скажи, сорочка теплая или холодная. — Поинтересовался баритон.
— Холодная.
— Вот и ответ…
Я уже спала, я уже основательно спала и перед глазами светлячки роем проносились и в салочки играли. И тут до меня доходит, что в комнате становится жарко. И не просто жарко, а душно и очень.
Подушка летит на ковер, за ней вторая. Лежу, все так же жарко, я одеяло сдвинула в сторону, не раскрывая глаз, забралась под простынь. Распласталась как черепаха на солнышке, легче стало ненадолго.
Все, следующей станцией ночных перемещений станет пол. Там точно прохладнее. И вот тут моя рука коснулась холодка. Пощупала, узнавая по ткани дышащую прохладой шелковую сорочку. А вот и мое спасение. Не глядя на шов, изнанка или нет, натянула и довольная улыбнулась.
— Видишь, как просто, — прокомментировал баритон.
— Просто? До двенадцати еще минута.
— А дело уже сделано. — Позитивно заметил владелец баритона. Голоса из телевизора звучали радостно. Я тоже улыбалась, обретя комфортную температуру для сна. Заснула наконец-то, с мыслью о прекрасном. О мужчине прекрасном, конечно же. Место подле меня хорошей нынче вакантно. И где ты, принц? Приди ко мне, укради во сне и стань долгожданною любовью.
Проснулась, когда под окном закричали петухи… Вот те раз, я села в кровати со странным постельным бельем и постаралась продрать глаза. Какие петухи в городе на шестом этаже. Оглядываюсь.
Уже утро и утро это было в далекой глубинке. Над головой простирается выбеленный потолок с пересекающими его деревянными балками, подо мной массивная кровать с периной, а вокруг деревенские апартаменты в стиле «Лето у бабушки» точнее «У прабабушки». Заметив арбалет, висящий на стене, исправилась «Лето у прадедушки в охотничьем домике», последнюю догадку подтверждали три шкуры на полу.
Я присвистнула. Приехали! Выходит: я купила испорченный коньяк для Павловны и теперь меня от паров лишь глючит. И лежу явно где-нибудь в каморке дворца культуры или на кушетке в инфекционном отделении под капельницей…
Что же тогда с остальным коллективом стряслось? Воображение рисовало одну картину ярче другой, но стены больничной палаты так предо мной и не предстали. Предстало нечто другое, то есть другой…
Невысокое создание в плаще с накинутым на голову капюшоном смотрело на меня выжидающе. А я испуганно таращилась в ответ. А как не испугаться? Лицо гостя было покрыто шерстью, ни дать ни взять человек-волк с поросячьим носом. Не поверив в реальность видения, представшего перед взором, дотянулась к нему и нажала на пятачок. Гость дернулся, и холодная мелко-пупырчатая кожа ткнулась в мою руку.
— Вот черт! — выдохнула, вскакивая с кровати и выставляя вперед подушку.
— Правильнее будет сказать «вот бес!». — Поправил гость. И галантно поклонившись, представился. — Я бес.
— Вот черт! — это уже с воплем. Дверь слева грохнула об стену и деревянные поделки под потолком заходили ходуном от движения следующего гостя.
