В «Черных тетрадях» у Зинаиды Гиппиус есть такая странноватая запись, относящаяся к освобождению Пришвина из неволи:
«На досуге запишу, как (через барышню, снизошедшую ради этого к исканиям влюбленного под-комиссара) выпустили безобидного Пришвина».
Досуг для Зинаиды Николаевны так и не настал, и новых комментариев не последовало, но нет сомнения, что речь идет именно о Козочке — просто больше не о ком. Другое дело — верить или не верить г-же Гиппиус, да и откуда вообще эта версия возникла? Скорее всего через Ремизовых, которые устроили очередную мистификацию.
Но вечно раздвоенный на «за» и «против» Пришвин не был бы Пришвиным, если бы, обращаясь к тому же самому адресату через несколько месяцев, не написал, используя свой возлюбленный образ птицы:
«Друг мой, в советской России я, как ласточка, на которую дети накинули мертвую петлю на шею, повесили, но ласточка легкая, не давится, пырхать пырхает, и лететь не летит, и не виснет, как мертвая».
