— Кстати, а что за тракт-то такой? Почему туда просто войска не направить? Это и дешевле бы было, и эффективней, — поинтересовался я.
— Вроде с тобой не первый день знакомы, — посмотрела на меня Лучия, — а я все удивляться не перестаю. Вроде и парень ты не дурак, такое иногда скажешь, что всем рот заткнешь. А всем известных вещей не знаешь. Будто и не в Империи родился.
— Ну, я ж тебе говорил, рыбонька. Далеко я родился, недавно приехал, пока еще не до конца все понимаю.
— Нурдорвский тракт ведет на восточную часть Нурдорвского леса. Лес тот громаднейший и идти по нему не меньше трех недель. Лет десять назад в этом лесу начали пропадать купеческие караваны. Король посылал солдат, но им ничего не удавалось найти. Он посылал магов, но результат был тем же. Несколько магов так и не вернулось из тех лесов. В общем, разобраться в том деле пока никому не удалось, хоть и пытались многие. А кому удалось, тот в тех лесах и остался. Однажды отряд профессиональных воинов в сто человек там сгинул без следа.
— Ну, и плюнули бы на этот тракт, делов-то.
— Да, может, и плюнули бы, да вот только там охотничьи деревни находятся, которые добывают ирвингов. А шкура ирвинга — слишком ценный ресурс, чтоб от него так просто отказаться.
— Что еще за ирвинги, такие, и чем так ценна их шкура?
Она вновь удивленно посмотрела на меня, но ничего спрашивать не стала — привыкла наверно.
— Ирвинг — зверь такой, хищный, — вздохнув, начала она. — Он только на востоке Нурдорвского леса и водится. А шкура его ценна тем, что если из нее сшить доспех, то пробить его ни стрела, ни меч не смогут. Поэтому Ирвинга только в глаз убить и можно, потому-то там только самые меткие охотники и промышляют. Издревле там кланы охотничьи эти живут, никого со стороны к себе не допускают, только за счет добычи этих шкур и существуют. Доспех из них получается намного гибче и легче стального, спрос на шкуры всегда есть.
— Сам понимаешь как гибкость и легкость брони в бою важна, — закончила она, подняв назидательно палец. Любит моя Лучия похвастаться своими знаниями, любит поучить.
— Что ж это получается, караваны пропадают, а охотники живут себе припеваючи? — задал я следующий вопрос.
— Действительно странно, но именно так оно и есть.
— А ты откуда про все это столько знаешь?
Лучия замялась, отвела глаза.
— Говори, говори, — настоял я.
— Понимаешь, — протянула она, — к нам вчера в гости приходил Армидон, помнишь его?
Еще б я его не помнил, это тот спесивый выскочка, который подбивал клинья к Лучии до моего появления. Он и сейчас не оставляет эти попытки. К тому же он и с ее отцом сдружился. Хочет, подлец, выгодную партию отхватить. В общем, не любил я его, ох как не любил.
— Такого забудешь, — процедил я.
— Так, вот, он приходил к отцу и излагал свой план по этому делу. Делал он это за обедом, и я все слышала. Он хочет заполучить и деньги, и деревни, и организацию. Просил у отца помощи в организации похода в Нурдоврский лес.
— И что твой отец?
— Отговаривать начал. Но Армидон уперся и все равно идти хочет. Говорит: у него прекрасный план. После того как он рассказал этот план, отец согласился помочь.
— И в чем его план заключается? — как бы межу прочим поинтересовался я.
— Из всего того о чем они говорили, я поняла, что Армидон собрал немалый отряд из профессиональных бойцов, а так же нанял двух магов. Они собираются замаскироваться под обычный караван с хорошей охраной. Пустить слух о том, что везут ценный груз, что б обменять на шкуры. За место же купцов, погонщиков, слуг, грузчиков, буду воины. Так же воины будут прятаться в самих крытых возах. Этим они нападающим устроят огромный сюрприз. К тому же в трех часах пешего хода от каравана — приманки будет идти основной отряд воинов, во главе с самим Армидоном. При нападении на приманку, те должны подать сигнал, на который и примчаться основные силы.
Все это хорошо, но сомневаюсь, что за десять лет до подобного никто не додумался. А значит, Армидону вряд ли что-то светит. Да и разрыв в три часа слишком большой, вовремя можно не успеть. Но этот план навел меня на одну интересную мыслишку, которая может помочь мне завладеть богатством моего бывшего врага — де Рока. Поэтому сомнений своих я высказывать не стал.
