– Тебе пришлось спать со многими женщинами? – Меган интересовало, со сколькими именно, но она не стала спрашивать.
– С моей физической силой, цветом глаз и волос я считаюсь редкостью. Мужчины в моем договоре призывали меня много раз, когда их женщины просили мою ДНК.
«Это однозначное «да». Не то чтобы Меган могла обвинить женщин-киборгов в желании заполучить Айса в постель. Если кто-нибудь хотел детей, то Айс сделал бы чертовски милых младенцев.
– Готова поспорить, было непросто спать с кучей женщин, – она чуть не фыркнула. В конце концов, Айс – мужчина, а какой парень жаловался бы на необходимость поиметь многих женщин? – Бедненький.
В мгновение ока Айс оказался перед Меган, схватил ее за руки и рывком поставил на ноги. Он впился в нее взглядом, а его лицо исказилось от гнева.
– Я не возражал против секса, но знаешь, сколько раз мне пришлось это делать? Двадцать восемь раз результаты были успешны, – он прерывисто дышал. – Двадцать восемь жизнеспособных детей, все родились здоровыми, в основном мальчики, и мне запрещено их видеть, говорить с ними или когда-либо стать частью их жизней, – Айс снова судорожно вдохнул. – Я говорил то же, что и все мужчины, призванные в качестве доноров: «Это всего лишь пожертвование, я просто выполняю обязанность на благо общества». Но потом… – Айс замолчал и, толкнув Меган на кровать, отвернулся. Отойдя в сторону, он запустил пальцы в волосы и остался стоять неподвижно.
Меган сожалела о своих словах.
– Потом, что? – тихо спросила она, страдая от боли, увиденной в глазах Айса, прежде чем он отвернулся. – Расскажи мне, Айс.
Когда он заговорил, его голос был тихим, почти превратившись в шепот.
– В течение недели я был в отпуске на Гарден – на нашей планете – и должен был сходить в магазин. Там я увидел женщину, которую тут же узнал. Я оплодотворил ее за год до этого, и она держала на руках…моего сына, – Айс повернулся к Меган, и его глаза подозрительно блеснули, прежде чем он моргнул, сдерживая слезы. – Я не сомневаюсь, что это действительно мой сын, ведь у него моя редкая окраска. Он мне улыбнулся, – сердце Меган выворачивалось наизнанку от неприкрытой боли, которую она не могла не заметить на лице киборга. – Это – мой сын, моя кровь, и все же мне нельзя заговорить с ним, прикоснуться к нему или заявить о моих правах. На Гарден живет двадцать восемь моих детей, но я не имею права ни на одного из них. Ты можешь представить своим человеческим разумом, каково это, или как бы себя чувствовала, окажись на моем месте? А я с этим живу. Это были не просто обязательные пожертвования спермы. Тем парам отдавалась часть моей души, а я никогда не узнаю своих потомков.
Подвинувшись к краю кровати, Меган встала и медленно пошла к Айсу.
– Мне так жаль, – ее глаза наполнились слезами. Ей очень не хотелось видеть, как он страдает, и знать, насколько глубоко это его затронуло.
Отвернувшись, Айс посмотрел в пол.
– Недавно обнаружилось то судно с большинством наших женщин, родивших за прошедшие годы в основном девочек, и всех их вернули на Гарден. Совет учел изменения в обществе и переписал законы. Теперь женщины уже не столь редки, поэтому первоочередной задачей стало разнообразить ДНК рожденных детей и не злоупотреблять мужчинами-донорами. Тех, кто был донором больше двадцати раз, удаляют из договора о размножении, чтобы будущие поколения не столкнулись с проблемой сходства ДНК.
– Получается, тебя больше не смогут заставить иметь детей.
Отойдя в сторону, Айс снова повернулся к Меган спиной, и она видела, как он сжал кулак за секунду до того, как тот врезался в стену. Этот удар оставил на стене след, и какой-то тихий звук заставил Меган взглянуть на пол. На него падали капли крови, окрашивая в алый цвет.
– Ты сделал себе больно.
Приблизившись, Меган потянулась к Айсу, но стоило ей коснуться его запястья, как он отдернул руку и снова отошел в сторону. Остановившись у двери, киборг продолжал стоять спиной к Меган, а кровь все капала на пол.
– Несколько недель назад мы летали на Гарден, и меня снова призвал один из участников моего договора. А через два дня после того пожертвования совет изменил закон, – прорычал Айс и обернулся. – Знаешь, что я прочитал в том же самом приказе, в котором тебя приговорили к смерти? – он прожигал ее взглядом. – Мне дали уведомление, что пожертвование было успешно. Еще один ребенок родится – мой ребенок. Совет на два дня опоздал с изменением закона, и я создал еще одну жизнь, стать частью которой у меня нет никакого права. Почему это не сделали сразу же, как мы привезли женщин и детей на Гарден? Почему проклятый совет ждал так долго?
