— Думай, что говоришь, а то и тебе попадёт! — ощетинился Волк, и его белые клыки блеснули, словно кинжалы. — Как щёлкну зубами на твоей шее, тогда увидишь!
— Да где тебе! — взорвался Кабан и повернул свои клыки к поджавшему хвост Волку. — А ну, щёлкни, ну! Щёлкни, подлец!
Поднялся страшный шум.
— Остановитесь, безумные! — Паук бросился между Волком и Кабаном. — Подумайте, что каждая потерянная минута приближает гибель Сосны!
— Давайте созовём Звериный Совет и назначим Паука генералом, — предложила Муравьиха.
Птицы, белки, ежи и кроты хором закричали:
— Согласны! Согласны!
— А ну вас! — прорычал Волк и, поджав хвост, исчез в зарослях.
— Ну ладно, мне надо подмести, — прорычал обиженный Медведь, а про себя подумал: «Убирайтесь».
И все звери поспешили отойти от медвежьей берлоги.
Когда они оказались в лесу, Кабан встал по стойке «смирно» и откозырял Пауку:
— Кабанья дивизия слушает вас, генерал. Приказывайте!
— Сто тысяч муравьев ждут приказов Паука! — отозвалась Муравьиха.
— Белки готовы броситься в огонь, если Паук прикажет!
— И мы готовы, и мы готовы! — отозвались птицы, ежи и кроты. — Готовы и мы!
— Благодарю вас! — коротко сказал Паук. — А сейчас все по местам, бе-гом! Ожидайте приказов по телеграфу!
Потом, ухватившись за перо на шее Дятла, Паук скомандовал:
— Быстро в штаб!
Из штаба во все концы понеслись приказы. Все пауки были объявлены связистами. Они должны были поддерживать в исправности телеграфные провода. Орёл был назначен наблюдателем, в его задачу входило патрулирование над лесом. Как только он увидит, что крестьянин бежит с вершины утёса, то должен трижды махнуть крыльями.
Кабаны под прикрытием зарослей должны подойти к Островерхому утёсу и ждать. Подобный приказ получили и белки. Пяти полкам рабочих муравьев вместе с отрядом муравьёв-воинов было приказано отправиться к раненой Сосне. Все лесные птенцы с крепкими клювами должны были собраться в стаю и ждать приказа в ближней буковой роще. Сойка продолжала сигналить, а Дятел стал телеграфистом.
А дальше? Прежде всего надо было прогнать человека с топором.
Но как? И на этот счёт у генерала был готов план.
— Позовите ос! — приказал он Дятлу.
— Осы, осы, осы! — Отстукал телеграфист.
— Слышим! — отозвались осы.
И вот между генералом и дикими осами произошёл такой разговор. Генерал:
— Немедленно формируйте рой и искусайте человека с топором.
Телеграфный провод задрожал, послышалось сильное жужжание, а потом рассерженный голос:
— Осы не желают тебя слушать!
— Почему? — спросил Паук.
— Потому что ты убиваешь наших двоюродных сестёр — мух!
— Но что общего у грязных мух с такими храбрецами, как вы? — польстил им Паук, надеясь перетянуть на свою сторону.
— А то, что у них тоже крылья.
— Но крылья есть и у Воробья, так что, он вам тоже приходится двоюродным? И у Кузнечика! — кипятился Паук.
Молчание. Потом осы спросили:
— Почему мы должны нападать на человека с топором?
— Потому что нужно спасти Сосну.
— А что общего у нас с Сосной?
— То, что вы живёте в дуплах, — терпеливо объяснял Паук. — Дупла же находятся в таких деревьях, как Сосна. Значит, если срубят Сосну, то полетят к чертям и ваши дупла!
Снова молчание.
— Но мы же двоюродные! И кузнечикам, и воробьям, и пчёлам! — ни к селу ни к городу сказали они.
— Ах, ну и глупец же я! — ударил себя по лбу Паук. — Ведь есть же на свете такие разумные существа, как пчёлы, а я тут теряю время с дикарями!
И он приказал Дятлу:
— Свяжи меня с пчёлами.
Разговор протекал в быстром темпе:
— Говорит Паук! Сосна в опасности!
— Знаем, — ответили пчёлы.
— Нужно…
— Ясно, ясно! Истребительный рой вылетит немедленно, как только получит приказ!
— Тогда быстро, прошу вас! — крикнул Паук.
— Летим! — ответили пчёлы, и в ту же минуту до ушей Паука долетело далёкое пчелиное жужжание.
— Только бы не опоздали! — вздохнул Паук.
А с вершины утёса продолжали доноситься удары топора, во все стороны летели щепки. Крестьянин останавливался на миг, вытирал пот и снова замахивался: ра-аз, ра-аз, ра-аз! Из ран Сосны капала смола, и казалось, что дерево плачет.
Орёл первый увидел приближение роя. Он стремительно несся к вершине и всё больше напоминал собой тучу. Всё яснее слышалось ядовитое жужжание пчёл. Человек продолжал махать топором и не заметил, как пчёлы облепили его лицо и руки. Он запрыгал, замахал руками, но, чем больше махал, тем злее становились пчёлы и тем сильнее жалили его. Под конец взбешённый крестьянин бросил топор и, оставив наполовину срубленную Сосну, побежал в село, а вслед за ним помчался испуганный ветер.
