О разразившихся в штабе группы армий «Юг» спорах повествует военный историк Пауль Карель: «Советская 6-я армия неудержимо продвигалась к Днепру. Манштейн планировал задействовать там все свои наличные силы, прежде всего танковый корпус СС, вышедший из Харькова. Но Гитлер запротестовал. „Нет, — сказал он. — Зачем такое количество сил против надуманного противника?“ Гитлер желал, чтобы сначала отбили Харьков. Харьков! Он никак не мог смириться с фактом, что Хауссер сдал этот город вопреки строгому приказу. В слепом упрямстве он запрещал Манштейну использовать танковый корпус СС во фланговой атаке против советской 6-й армии и требовал в первую очередь осуществить частную атаку на Харьков, только после ее успешного завершения Манштейн может выступить против 6-й армии Харитонова»[16].
Опытный генерал-фельдмаршал отлично осознавал, что игнорирование прорыва 6-й армии к Днепру в угоду контрудару по Харькову может привести к катастрофе. Манштейн уговорил фюрера отложить решение до следующего дня. Главным аргументом являлась необходимость сосредоточения 2-го танкового корпуса СС на шоссе Харьков — Красноград. Это могло быть сделано самое раннее 19 февраля. Манштейн убеждал Гитлера, что только тогда можно было окончательно решить — выступать на север или на юг. Еще одним аргументом было то, что до 19 февраля нельзя рассчитывать на 4-ю танковую армию Гота. Командующий группы армий «Юг» просто хотел любой ценой добиться задержания пребывания Гитлера в Запорожье, чтобы в качестве наблюдателя он имел целостное представление о складывающейся печальной реальности. Здесь стоит упомянуть тезис из мемуаров Манштейна о решающем значении передачи группы Ланца в его подчинение. Даже авторитетному генерал-фельдмаршалу было тяжело переубедить фюрера отказаться от политических целей во имя решения насущных задач группы армий «Юг». Если бы танковый корпус СС был по-прежнему подчинен Вейхсу, он был бы неизбежно брошен на Харьков и просто технически не мог бы предотвратить катастрофу в группе армий «Юг».
Пребывание вблизи передовой отрезвляюще действует даже на самых уверенных в себе политиков. 19 февраля поступило донесение, что советские войска находятся лишь в шестидесяти километрах от Днепра и всего лишь в 100 км от Запорожья. Не только его генералы, но и сам Гитлер прекрасно понимали, чего стоят 100 км во времена моторов и гусениц при отсутствии сплошного фронта. Настало время фюреру вплотную ознакомиться с суровой реальностью жизни.
«Гитлер подозрительно взглянул на Буссе, начальника оперативного отдела группы армий „Юг“. Не вводят ли его в заблуждение? „Я хочу знать об этом подробнее“, — проворчал он.
И, будто ожидая подобной реплики, Буссе быстро начал излагать детали. „Советская 267-я стрелковая дивизия находится здесь, южнее Краснограда, — говорил он, показывая на карте. Затем его палец переместился к Павлограду: — Танковый батальон 35-й гвардейской стрелковой дивизии взял Павлоград. Итальянская дивизия, которая должна была оборонять город, бежала“.
Гитлер смотрел на карту, стиснув зубы»[17].
Как нетрудно догадаться «танковый батальон» советской стрелковой дивизии являлся батальоном капитана М. П. Закиева из 175-й танковой бригады 25-го танкового корпуса. Капитан Закиев вряд ли догадывался, какое впечатление его действия оказывали на германский генералитет и самого фюрера в Запорожье. В дальнейшем части корпуса П. П. Павлова продолжали тревожить немецкое руководство, 19 февраля выйдя к железнодорожному узлу Синельниково и перекрыв две железнодорожные линии, по которым осуществлялось снабжение армейской группы «Холлидт» в Донбассе. Сюда же вышла 41-я гвардейская стрелковая дивизия генерал-майора Н. П. Иванова. Первая атака этого соединения без поддержки отставшей артиллерии была неудачной, но захват станции стал вопросом времени.
Манштейн впоследствии несколько драматизировал ситуацию: «Все же положение нельзя было считать безопасным, так как приезд Гитлера не был секретом и при въезде с аэродрома в город его узнавали и приветствовали солдаты, находившиеся в Запорожье представители его партии и другие лица. Для охраны мы имели в Запорожье, кроме нашей караульной роты, только несколько зенитных подразделений. В ближайшее время вражеские танки должны были подойти настолько близко к городу, что они могли обстреливать аэродром, расположенный восточнее Днепра»
