|
| It was in a kitchen garden, you told Zametov and afterwards you repeated that in my office? | Ну вот точно вижу его гденибудь там, в огороде, - в огороде ведь говорили вы, Заметову-то, а потом у меня-то, во второй раз? |
| And when we began picking your article to pieces, how you explained it! One could take every word of yours in two senses, as though there were another meaning hidden. | А как начали мы тогда эту вашу статью перебирать, как стали вы излагать - так вот каждое-то слово ваше вдвойне принимаешь, точно другое под ним сидит! |
| "So in this way, Rodion Romanovitch, I reached the furthest limit, and knocking my head against a post, I pulled myself up, asking myself what I was about. | Ну вот, Родион Романыч, таким-то вот образом я и дошел до последних столбов, да как стукнулся лбом, и опомнился. Нет, говорю, что это я! |
| After all, I said, you can take it all in another sense if you like, and it's more natural so, indeed. I couldn't help admitting it was more natural. | Ведь если захотеть, то все это, говорю, до последней черты можно в другую сторону объяснить, даже еще натуральнее выйдет. |
| I was bothered! | Мука-с! |
| 'No, I'd better get hold of some little fact' I said. | "Нет, думаю, мне бы уж лучше черточку!.." |
| So when I heard of the bell-ringing, I held my breath and was all in a tremor. | Да как услышал тогда про эти колокольчики, так весь даже так и замер, даже дрожь прохватила. |
| 'Here is my little fact,' thought I, and I didn't think it over, I simply wouldn't. | "Ну, думаю, вот она черточка и есть! Оно!" |
| I would have given a thousand roubles at that minute to have seen you with my own eyes, when you walked a hundred paces beside that workman, after he had called you murderer to your face, and you did not dare to ask him a question all the way. | Да уж и не рассуждал я тогда, просто не хотел. Тысячу бы рублей в ту минуту я дал, своих собственных, чтобы только на вас в свои глаза посмотреть: как вы тогда сто шагов с мещанинишкой рядом шли, после того как он вам "убийцу" в глаза сказал, и ничего у него, целых сто шагов, спросить не посмели!.. |
| And then what about your trembling, what about your bell-ringing in your illness, in semi-delirium? | Ну, а холод-то этот в спинном мозгу? Колокольчики-то эти, в болезни-то, в полубреде-то? |
| "And so, Rodion Romanovitch, can you wonder that I played such pranks on you? | Итак, Родион Романыч, что ж вам после того и удивляться, что я с вами тогда такие штуки шутил? |
| And what made you come at that very minute? | И зачем вы сами в ту самую минуту пришли? |
| Someone seemed to have sent you, by Jove! And if Nikolay had not parted us... and do you remember Nikolay at the time? | Ведь и вас кто-то как будто подталкивал, ей-богу, а если бы не развел нас Миколка, то ... а Миколку-то тогда помните? |
| Do you remember him clearly? | Хорошо запомнили? |
| It was a thunderbolt, a regular thunderbolt! | Ведь это был гром-с! Ведь это гром грянул из тучи, громовая стрела! |
| And how I met him! | Ну, а как я его встретил? |
| I didn't believe in the thunderbolt, not for a minute. You could see it for yourself; and how could I? | Стреле-то вот ни на столечко не поверил, сами изволили видеть! Да куда! |
| Even afterwards, when you had gone and he began making very, very plausible answers on certain points, so that I was surprised at him myself, even then I didn't believe his story! | Уж потом, после вас, когда он стал весьма и весьма складно на иные пункты отвечать, так что я сам удивился, и потом ему ни на грош не поверил! |
| You see what it is to be as firm as a rock! | Вот что значит укрепился, как адамант. |
| No, thought I, _Morgenfrueh_. | Нет, думаю, морген фри! |
| What has Nikolay got to do with it!" | Какой уж тут Миколка! |
| "Razumihin told me just now that you think Nikolay guilty and had yourself assured him of it...." | - Мне Разумихин сейчас говорил, что вы и теперь обвиняете Николая и сами Разумихина в том уверяли... |
| His voice failed him, and he broke off. | Дух у него захватило, и он не докончил. |
| He had been listening in indescribable agitation, as this man who had seen through and through him, went back upon himself. |
