— Простите, — сказал Трентон.
Очередь продвинулась вперед, заставляя меня двигаться вместе с ней. Трентон сделал шаг вперед.
— Это было спонтанно.
— Ты летишь в Калифорнию, да? — спросил он, как будто его только что ранили.
Я не ответила.
Мы сделали еще пару шагов.
— Из-за того, что я тебя поцеловал? — спросил он снова, но на этот раз громче.
— Он купил мне билет, Трент. Мне надо было отказать ему?
— Да, ты должна была ему отказать! Он не сильно беспокоился, чтобы увидеть тебя, больше трех месяцев, и тут вдруг он покупает тебе билет? Брось! — сказал он, и его рука повисла в воздухе.
— Трент, — тихо начала я, — возвращайся домой. Это меня смущает.
Очередь снова оживилась, и я сделала маленький шаг.
Трентон уступил мне дорогу, а затем поравнялся со мной.
— Не садись в этот самолет.
Эти слова были сказаны им абсолютно без каких-либо эмоций на лице, но его глаза умоляли меня остаться.
Я коротко рассмеялась, стараясь как-то пролить свет на ситуацию.
— Я вернусь через пару дней. Ты ведешь себя так, будто никогда больше меня не увидишь.
— Всё изменится, когда ты вернешься. И ты это знаешь.
— Пожалуйста, прекрати, — попросила я его, оглядываясь вокруг.
Люди впереди продолжали двигаться. Трентон вытащил руки.
— Просто… дай этому пару дней.
— Чему дать пару дней?
Он снял кепку и почесал макушку, размышляя над моими словами. Выражение отчаяния на его лице заставило меня сдержать поток слез. Мне хотелось обнять его, сказать, что все хорошо, но как я могла успокоить его, если сама являлась причиной его страданий?
Трентон снова натянул кепку на голову так, что она почти закрывала глаза. Он вздохнул.
— Боже мой, Ками, пожалуйста. Я не смогу так. Я не смогу быть здесь, думая, что ты там, с ним.
Передо мной снова задвигалась очередь. Я была следующей.
— Прошу тебя? — просил он. На мгновение его лицо озарила нервная улыбка. — Я влюблен в тебя по уши.
— Следующий, — услышала я голос сотрудника, который указал мне встать вдоль стены.
После длительной паузы, я почувствовала, как мое тело сжалось от того, что я собиралась сказать.
— Если бы ты знал то, что знаю я… ты бы не был влюблен.
Он покачал головой.
— Я не хочу ничего знать. Я просто хочу тебя.
— Мы просто друзья, Трент.
Его голова и плечи упали от безысходности и отчаяния.
— Следующий! — снова повторил мужчина. Он смотрел, как мы разговариваем, и находился уже в разгневанном состоянии.
— Мне пора идти. Увидимся, когда я вернусь, хорошо?
Трентон устремил глаза в пол и кивнул.
— Ага.
Затем он начал покидать зал, но вдруг обернулся.
— На какое-то время мы перестали быть друзьями. И ты это знаешь.
Повернувшись спиной ко мне, он зашагал прочь, а я повернулась к служащему и отдала ему билет и паспорт.
— Вы в порядке? — спросил он, изучая мой билет.
— Нет, — ответила я. У меня перехватило дыхание, и я ощутила, как глаза наполнились слезами. — Я полная идиотка.
Мужчина кивнул и жестом пригласил проходить дальше.
— Следующий! — сказал он стоявшему позади меня человеку.
Я не хотела идти, словно это был сон. Еще ребенком, посещая дома друзей, я стала понимать, что другие папы были не такими как мой, а большинство семей были счастливее моей. С того момента, я и начала мечтать о том, чтобы стать самостоятельной, уехать куда-нибудь в собственный уголок. Но даже взрослая жизнь, казалось, больше напоминала скорее сплошное разочарование, чем приключение, поэтому, чтобы точно знать, что этот момент счастья не был каким-то грязным трюком, я старалась быть спокойной.
Этот чистый и уютный дом был как раз тем местом, где я хотела бы находиться, радостно улыбаясь и прячась в хлопковые египетские простыни на огромной кровати ТиДжея. Он лежал рядом со мной, вдыхая воздух размеренно и глубоко. Он был бы вынужден просыпаться за несколько минут до работы, а я бы в это время наблюдала за его великолепным видом сзади, когда он вставал с кровати. Это, естественно, не было проблемой. Но следующие восемь часов в одиночестве, наедине со своими мыслями, превратили мое состояние нирваны в нервный срыв.
Во время полета мои мысли атаковали сотни сомнений по поводу того, что я лечу к нему в последний раз. Моя нервозность, которая накапливалась месяцами, продолжала разрастаться до того момента, пока я не увидела его в багажном отделении, а потом и его улыбку. Та же улыбка, которая превращала мысли о совместной жизни с ним во что-то невероятное.
