— Он неуправляемый.
Трентон пожал плечами:
— Хорошо, приятель, я понял. Ты здесь для себя. Должно быть, у тебя был долгий день.
Морщины над глазами мужчины пропали:
— Да, так и было.
— Так дай ты ему выплеснуть энергию. Он будет никакой, когда придет домой. Вообще, глупо приводить его сюда и заставлять его сидеть с тобой, когда он хочет играть.
На лице у мужчины появилась тень стыда, он кивнул несколько раз, затем повернулся к сыну и сказал:
— Извини, приятель. Иди, поиграй.
Глаза маленького мальчика загорелись, он спрыгнул с сидения и смешался с толпой счастливых детей.
После нескольких моментов неловкого молчания, Трентон завел разговор с этим мужчиной о работе, Кристофере и Оливии. Вскоре, мы выяснили, что этого мужчину зовут Рэндал, и он недавно стал отцом-одиночкой. Мама Кристофера была наркоманкой и жила вместе со своим бойфрендом в городе неподалеку, а Крис был плохо управляем. Рэндал заметил, что он и сам был таким же.
Когда пришло время прощаться, Рэндал и Трентон обменялись рукопожатиями. Кристофер посмотрел на обоих, усмехнулся, а затем взял руку отца.
Когда у Оливии закончились монеты, она села за стол, и увидела золотые кусочки курицы перед собой. Трентон побрызгал дезинфицирующим средством ей на руки, она протерла их, а затем начала есть все, что видела на своей тарелке.
Я и Трентон заказали увеличенную порцию ее блюда. Мы закончили есть одновременно.
— Пирог? — спросила Оливия, вытирая рот тыльной стороной ладони.
— Ну, я не знаю, — сказал Трентон. — Твоя мама очень рассердилась на меня в прошлый раз.
Мне нравилось то, как он разговаривал с ней. Он не делал вид, что это ниже его достоинства. Он говорил с ней так же, как и со мной, и она, очевидно, ценила это.
— Что ты думаешь, Ками? Тебе нравится орех-пекан? — Оливия посмотрела на меня умоляющими глазами.
— Да, мне нравится.
Сапфировые глаза Оливии посветлели.
— Вы поделитесь со мной?
Я пожала плечами.
— Я справлюсь только с третью пирога. Ты хочешь поделиться, Трент?
Трентон нашел глазами Кинди и поднял указательный палец вверх. Она кивнула, и сразу поняла, что он хотел заказать. Оливия захлопала в ладоши, когда Кинди принесла в одной руке пирог, а в другой руке три вилки. Пирог был порезан на три части, которые были покрыты белым топпингом.
— Наслаждайтесь, — сказала Кинди, с усталой улыбкой.
Мы все издали звук наслаждения, когда первый кусок оказался у нас во рту.
В течение нескольких минут, тарелка была пуста. Кинди принесла счет, и я захотела оплатить половину, но Трентон даже и думать об этом не хотел.
— Если ты платишь, значит, это свидание, — сказала я.
— Ты когда-нибудь платила за Рейган?
— Да, но…
— Это было свидание?
— Нет, но…
— Шшш, — сказал он, беря Оливию на руки. — Это та часть, где надо говорить «спасибо».
Он положил две купюры на стол и убрал сой бумажник в задний карман.
— Спасибо, — сказала Оливия, кладя свою голову ему на плечо.
— Не за что, Оо.
Он наклонился и взял свои ключи со стола.
— Оо? — спросила я.
Сзади меня все было тихо, в основном из-за того, что Оливия спала в своем кресле. Ее маленькая щека лежала на подушке. Она казалась такой умиротворенной, такой счастливой из-за того, что задремала здесь.
— Ее родители так просто доверили своего пятилетнего ребенка соседской няне с тату?
— Нет. Это началось только недавно. Мы только в этом году начали ходить в Chicken Joe’s во время моих выходных. Я присматривал за Оливией для Шейна и Лизы несколько раз где-то по получасу. Так было в начале, теперь мы решили ходить в Chicken Joe’s.
— Странно.
— Я был для нее Твентом долгое время.
— А она для тебя Оо?
— Да.
— Что это значит?
— Это ее инициалы. Оливия Оливер. О.О. Если сложить два звука, получается Оо.
Я кивнула:
— Вот в чем смысл. Она будет ненавидеть тебя за это лет через шесть.
Трентон посмотрел в зеркало заднего вида, а затем опять на дорогу.
— Неа.
Фары осветили входную дверь моей квартиры, и Трентон стал выглядеть виноватым:
— Я бы проводил тебя до двери, но я не хочу оставлять Оливию одну в машине.
Я отмахнулась:
— Я могу сама дойти до двери.
— Возможно, мы сможем организовать похищение ребенка еще раз.
