— Да сделай же это, Хейзел! Или ты ждешь, что кто-то сверху спустится? Дерьмо!
— Нет, — сказала она мило, глядя на меня. — Я ждала ее.
Она прокалывала ему ухо, а он издал хрип, за которым последовали нечленораздельные ругательства, которых я прежде и не слышала.
— Красавец! — похвалила она.
— Правда? Я делаю этот адский пирсинг ради тебя, а ты зовешь меня красавцем? Как насчет чего-то более мужественного? Охрененно? Круто?
— Мило! — ответила Хейзел, запечатлев на лбу поцелуй. Трентон застонал.
— Я принесла тебе ветчину с сыром, — сказала я, отрывая кусочки ветчины. — На дне пакета.
Трентон подмигнул мне.
— Люблю тебя, малышка.
— Дальше! — воскликнула Хейзел.
Улыбка Трентона исчезла.
Хейзел проткнула его снова, и обе ноги Трентона оторвались от пола, но он не издал и звука.
— Именно поэтому я ждала твою девочку. Чтобы ты не расплакался. Черт, Ками впускает в себя твой член каждую ночь, а это больше шестнадцатого размера пирсинга.
Я нахмурилась.
— Неуместное сравнение. Тебе нужно потрахаться. Ты, кстати, в последнее время был супер.
Хейзел растянула губы в улыбке.
— Ну-ка, расскажи!
Трентон натянул робкую улыбку.
— Но она права, куколка. Я круче шестнадцатого размера пирсинга.
Я подавилась собственной слюной.
— Я убираюсь отсюда.
Я вернулась к своему столу, выбросила остатки сэндвича и разложила документы, чтобы увидеть, какие нуждались в копиях. Затем я подошла к принтеру. Мне не приходилось утруждать себя работой уже довольно давно. Послеобеденный перерыв завершился толпой студентов, которые жаждали получить татуировки в память о своих погибших одногруппниках, «братьях», «сестрах» и только раз отец пришел сделать татуировку в памяти о своей дочери.
Мне было интересно, знал ли кто-то из всех этих людей, входящих в дверь, ту девушку с красивыми ухоженными пальцами на ногах. Я крепко зажмурилась, пытаясь заполнить мысли чем-то более приятным. К закрытию, все мы окончательно устали, но Трентон с Бишопом оставались до тех пор, пока каждый, кто пришел за памятным рисунком не получил, что хотел.
Как только дверь за последним посетителем закрылась, я сделала выпады бедрами в разные стороны, выключая компьютер и стараясь растянуть затекшую спину. Ковер, лежавший на полу салона, превратился в подобие бетона, поэтому стоять на нем весь день было настоящим мучением.
Хейзел уже ушла, а Кэлвин выехал с парковки спустя пять минут после того, как ушел последний клиент. Бишоп и Трентон убирали рабочие места, а затем остановились у двери, дожидаясь меня. Бишоп подозрительно уставился на меня, и я это быстро аметила.
— Что? — спросила я, немного раздражительно. Я сильно устала, и мне было абсолютно не до его глупостей.
— Я видел тебя сегодня.
— Да?
— Я
виделтебя сегодня.
Я взглянула на него, словно он был сумасшедшим, а затем Трентон на него посмотрел.
— Я
слышалатебя, — ответила я с отвращением.
— Я также видел ТиДжея. Это же был
ТиДжей, да? — он специально сделал ударение на имени. Он знал. О Боже. Лицо Трентона мигом повернулось ко мне.
— ТиДжей? Он в городе?
Я пожала плечами, словно моя жизнь зависела от того, насколько эмоционально я это восприму.
— Он приехал увидеть семью.
Глаза Трентона сузились, а челюсть лязгнула.
— Я выключу свет, — сказала я, пройдя по коридору вниз и открывая главный счетчик. Я нажала на кнопки, а затем вернулась в вестибюль. Бишоп и Трентон все еще стояли там, за исключением того, что теперь Трентон пялился на Бишопа.
— Что ты видел? — спросил Трентон.
— Я расскажу тебе. Но обещай, что ты подумаешь перед тем, как что-то сделать. Пообещай мне, что разрешишь мне все тебе объяснить.
Я знала, что не смогу объяснить всего. Нужно было просто потянуть время.
— Ками…
— Обещай!
— Обещаю! — прорычал он. — О чем говорит Бишоп?
— Он был возле моего джипа, когда я возвращалась с занятий. Мы немного поговорили. Это не было так важно.
Бишоп покачал головой.
— Определенно не то, что я видел.
— Какие, нахрен, у тебя проблемы? — прошипела я.
Он пожал плечами.
— Я просто подумал, что Тренту нужно знать.
— Знать что? — закричала я. — Ничего не произошло! Он попытался меня поцеловать, а я отошла! Если ты видел что-то еще, то ты законченный лжец!
