После того, как Томас раздал, чтобы начать второй раунд, я не позволила Трэвису заглянуть в свои карты.
— Думаю, я разобралась, — сказала я.
— Ты уверена? — спросил он.
— Уверена, Малыш, — улыбнулась я.
Спустя три раздачи я обратно отыграла свои фишки и уничтожила сложенные фишки остальных парой тузов, старших и идущих по порядку.
— Вот дерьмо! — заскулил Трентон. — Новичкам везет, отстой!
— У тебя быстрая ученица, Трэв, — сказал Джим, двигая во рту сигару.
Трэвис сделал большой глоток пива.
— Я горжусь тобой, Голубка! — Его глаза горели от возбуждения, а улыбка отличалась от той, что я видела раньше.
— Спасибо, — улыбнулась я.
— Кто не умеет, тот учит, — ухмыляясь, сказал Томас.
— Очень смешно, придурок, — пробормотал Трэвис.
Через четыре раздачи я допила свое пиво и сузила глаза в сторону единственного мужчины, который еще не раскрылся.
— Твоя очередь действовать, Тейлор. Ты окажешься ребенком или мужчиной?
— Да пошла ты, — сказал он, вбрасывая свои последние фишки.
Трэвис посмотрел на меня, его взгляд ожил. Мне это напомнило выражения лиц тех, кто смотрит его бои.
— Что у тебя, Голубка?
— Тейлор? — подтолкнула я.
Широкая ухмылка расплылась на его лице.
— Флэш! — улыбнулся он, раскрывая свои карты на столе. Пять пар глаз метнулись ко мне. Я изучила стол, а затем швырнула свои карты.
— Смотрите и рыдайте, парни! Тузы и восьмерки! — сказала я, хихикая.
— Фул-хаус? Какого черта? — закричал Трент.
— Извини. Всегда хотела это сказать, — сказала я, сгребая к себе фишки.
Глаза Томаса сузились.
— Это не просто удача новичка. Она играет.
Трэвис на мгновение бросил взгляд на Томаса, потом — на меня.
— Ты играла раньше, Голубка?
Я сжала губы и пожала плечами, демонстрируя свою самую лучшую невинную улыбку. Трэвис откинул голову назад, разразившись бурным смехом. Он попытался заговорить, но не смог и потом ударил по столу кулаком.
— Твоя девчонка просто надула нас, черт возьми! — сказал Тейлор, показывая на меня.
— НЕ МОЖЕТ БЫТЬ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ! — завопил Трентон, вскакивая.
— Отличный план, Трэвис. Привести на ночь покера карточного шулера, — сказал Джим, подмигнув мне.
— Я не знал! — сказал он, качая головой.
— Бред собачий, — сказал Томас, глядя на меня.
— Не знал! — сказал он, сквозь смех.
— Мне неприятно это говорить, братан. Но, кажется, я только что влюбился в твою девушку, — сказал Тайлер.
— Эй, — произнес Трэвис, его улыбка быстро превратилась в гримасу.
— Ну ладно. Я пока повременю насчет тебя, Эбби, но отыграю сейчас свои деньги, — предупредил Трент.
В последних нескольких раундах Трэвис не участвовал, наблюдая за тем, как его братья упорно пытались вернуть свои деньги. Раздача за раздачей, я забирала их фишки, и раздача за раздачей Томас наблюдал за мной все более пристально. Каждый раз, когда я выкладывала свои карты, Трэвис и Джим смеялись, Тейлор ругался, Тайлер объявлял о своей вечной любви ко мне, а Трент закатывал полноценную истерику.
Я обменяла на деньги свои фишки и раздала каждому по сто долларов, как только мы устроились в гостиной. Джим отказался, а братья с благодарностью приняли. Трэвис схватил меня за руку, и мы направились к двери. Я видела, что он недоволен, поэтому сжала его пальцы своими.
— Что случилось, Малыш?
— Ты только что отдала четыреста баксов, Голубка! — Трэвис нахмурился.
— Если бы это была ночь покера в Сиг Тау, то я оставила бы их. Я не могу ограбить твоих братьев при первом моем знакомстве с ними.
— Они бы оставили твои деньги! — сказал он.
— И я бы ни секунды не жалел об этом, — засмеялся Тайлер.
Томас молча глядел на меня из угла комнаты.
— Почему ты смотришь на мою девушку, Томми?
— Какая у тебя фамилия, ты сказала? — спросил Томас.
Я нервно качнулась в сторону. Трэвис, заметив мое волнение, повернулся к брату и обвил мою талию рукой. Я не была уверена, делает ли он это из-за защитной реакции, или готовился к тому, что мог сказать его брат.
— Абернати. И что с того?
— Я теперь понимаю, почему ты не называл ее вместе с именем раньше, Трэв, но сейчас у тебя нет оправдания, — самодовольно сказал Томас.
— О чем ты, черт возьми, толкуешь? — спросил Трэвис.
