Трэвис крепко держал меня. Мои уши загорелись от холодного ночного воздуха, а его губы и шея стали странного темно-красного оттенка
— Куда ты уходишь? — спросил он, с наполовину пьяным, наполовину смущенным взглядом.
— Домой, — огрызнулась я, поправляя пальто после того, как он отпустил меня.
— Что ты здесь делаешь?
Я услышала, как захрустел снег под ногами Америки, когда она подошла ко мне, а Шепли быстро спустился по лестнице и встал позади Трэвиса, осторожно вглядываясь в свою девушку.
— Прости. Если бы я знала, что ты будешь дома, то не пришла бы.
Он засунул руки в карманы своей куртки.
— Ты можешь заходить в любое время, Голубка. Я никогда не хотел, чтобы ты держалась отстраненно.
Я никак не могла справиться с ехидностью, сочащейся в моем голосе:
— Не хочу мешать.
Я посмотрела на вершину ступенек, где стояла Меган, с самодовольным выражением лица.
— Наслаждайся своим вечером, — сказала я и развернулась, чтобы уйти.
Он вновь схватил меня за руку.
— Погоди. Ты что, злишься?
Я выдернула свое пальто из его хватки.
— Знаешь… даже не понимаю, чему я удивляюсь.
Он нахмурился.
— Тебе невозможно угодить. Невозможно! Ты сказала, что между нами все кончено… Я был чертовски несчастен, черт возьми! Мне пришлось разбить свой телефон на миллион кусочков, чтобы не звонить тебе каждую минуту каждого чертова дня — в университете я должен был притворяться, что все нормально, лишь бы ты была счастлива… а теперь ты злишься на меня? Ты разбила мое гребаное сердце!
Его последние слова раздались эхом в ночи.
— Трэвис, ты пьян. Отпусти Эбби домой, — сказал Шепли.
Трэвис схватил меня за плечи и придвинул к себе.
— Ты хочешь меня или нет? Ты не можешь и дальше продолжать так обращаться со мной, Голубка!
— Я приехала не для того, чтобы тебя увидеть, — сказала я, глядя на него.
— Я не хочу ее, — его взгляд переместился на мои губы. — Черт, Голубушка, я так несчастен.
Его глаза приблизились ко мне, когда он наклонил голову, чтобы поцеловать меня.
Я схватила его подбородок, отталкивая назад.
— У тебя весь рот в ее помаде, Трэвис, — сказала я с отвращением.
Он сделал шаг назад и поднял футболку, чтобы вытереть губы. Он уставился на красные полоски, на белой ткани и покачал головой.
— Я просто хотел забыться. Хотя бы на одну гребаную ночь.
Я смахнула покатившуюся слезу.
— Тогда не буду мешать тебе.
Я попыталась залезть в Хонду, но Трэвис снова схватился за меня. В следующую секунду, Америка начала дико бить его руку своими кулаками. Он ошеломленно посмотрел на нее, будто не мог поверить своим глазам. Она крепче сжала кулаки и стучала ими по его груди, пока он не освободил меня.
— Оставь ее в покое, ты, ублюдок!
Шепли попытался схватить ее, но она оттолкнула его и повернулась, чтобы дать Трэвису пощечину. От удара руки по щеке послышался быстрый и громкий хлопок. Все замерли на секунду, шокированные внезапной вспышкой ярости Мер.
Трэв нахмурился, но не стал себя защищать. Шепли взял ее за руки и посадил в машину, пока та пыталась вырваться.
Она боролась с ним, ее светлые волосы постоянно метались, пока она пыталась выбраться из его хватки. Я была поражена ее решимостью добраться до Трэвиса. Чистая ненависть была написана в ее, обычно милых, беззаботных глазах.
— Как ты мог? Она заслуживает кого-то гораздо лучше тебя, Трэвис!
— Америка, ПРЕКРАТИ! — закричал Шепли, громче, чем я когда-либо слышала от него.
Ее руки опустились по бокам, и она посмотрела на него с недоверием.
— Ты защищаешь его?
Хоть он и выглядел нервничающим, но парень твердо стоял на своем:
— Эбби рассталась с ним. Он просто пытается двигаться дальше.
Ее глаза сузились, и она вырвала свои руки из его хватки.
— Тогда, почему бы тебе не пойти и не найти какую-нибудь ШЛЮХУ, — она посмотрела на Меган, — из «Красной двери» и привести ее домой, чтобы поиметь, а потом дашь мне знать, помогло ли тебе это пережить отношения со мной.
— Мер, — Шепли потянулся к ней, но она увернулась, села за руль и громко хлопнула дверью. Я скользнула на свое место, пытаясь не смотреть на Трэвиса.
— Детка, не уезжай, — умолял ее Шеп, прислонившись к окну.
Америка завела машину.
