Естественно, при таком количестве пилотов на всех ангаров и даже споро возведенных навесов не хватило, и потому многие были вынуждены довольствоваться брезентовыми накидками. Но для заводчиков из Нижнего Новгорода место в одном из ангаров было зарезервировано изначально и потому их дружная компания, в числе которой оказался и Константин Федюнин, расположилась с относительным комфортом.
Первые пару дней многочисленных зрителей развлекали показательными полетами воздушных шаров, баллонетов и дирижаблей. При этом несколько полетов осуществили пилоты Офицерской Воздухоплавательной Школы, продемонстрировав публике все три типа имеющихся в наличии школы аэроплана. Не отставали от них и ряд иностранных пилотов, что в конечном итоге сократило число будущих претендентов на кубок Беннетта до 33 человек. Оба неудачника разбили свои машины при посадке, что лишь подстегнуло в зрителях интерес к новомодному зрелищу - как же, такая интрига!
Впрочем, не обошлось и без скандалов. Так Вуазен лишь по счастливой случайности незадолго до вылета обнаружил следы диверсии на своей машине и был вынужден отказаться от показательного полета. Подобная же попытка диверсии была предпринята и по отношению к У-1С, но стоявший в карауле Егор вовремя разглядел во мраке ночи фигуру неизвестного и спугнул того, прежде чем злоумышленник смог нанести какие-либо повреждения их аэроплану. Подобные попытки подгадить конкурентам то и дело происходили по всему аэродрому вплоть до начала состязаний. Все же приз обещал быть очень крупным. К тому же, каждый конструктор мечтал стать поставщиком аэропланов армиям стран мира, и Российская империя в этом плане виделась весьма привлекательной, поскольку еще не сделала ставки на тот или иной тип аэроплана в отличие от Франции, где уже вовсю эксплуатировали Блерио и Фарманы, обделив вниманием У-1 из-за более высокой цены.
На сей раз дистанция полета увеличилась до 100 километров, которую каждый пилот должен был преодолеть, нарезая круги вокруг летного поля по периметру расставленных ориентиров. А для большей зрелищности в каждый вылет одновременно выпускали по три машины. Очередность вылета и соперники еще за день до начала гонки определились жребием, так что все желающие могли делать ставки, как на победителя каждой группы, так и на победителя соревнований.
Естественно, пройти мимо такой возможности подзаработать Егор никак не мог, тем более что ставки принимали вполне официально. Потому в обмен на две пухлых пачки ассигнаций в пять тысяч рублей каждая, он получил два билета со своим именем. Он был готов рискнуть и куда большей суммой, благо, оставленные на черный день средства позволяли, но максимальный размер ставки оказался ограничен правилами соревнований.
Внимательно проследив за полетами четырех троек, в двух из которых оказались У-1, Егор смог определить для себя требуемую скорость будущего полета, чтобы гарантированно обойти всех конкурентов, но при этом не раскрыть всех возможностей модернизированной машины.
Принимая же уже вечером из рук Гордона Беннетта кубок и чек на десять тысяч фунтов, он не смог внутренне не позлорадствовать над проигравшими ему зазнайками, которые, заливаясь соловьями, рассказывали газетчикам, как именно они будут побеждать русских в грядущих соревнованиях. Причем, именно те кто "кричал громче всех" до финиша так и не добрались, уйдя на вынужденные посадки, благо полей вокруг было в избытке.
Из 33 участников смогли сохранить свои машины лишь две дюжины пилотов, остальные же побили их и теперь могли лишь скрежетать зубами в бессильной злобе, наблюдая за тем, как весьма немалые деньги уплывают в чужие руки. А денежных призов и вправду оказалось немало. Помимо кубка Беннетта были объявлены соревнования на максимальную высоту и продолжительность полета, грузоподъемность и скороподъемность, дававшие возможность не взявшим главный приз пилотам получить хоть какие-то деньги. Но и здесь Егор не стал упускать своей возможности и взял первые места: за совокупность полетов, наибольшую дистанцию без остановки, наибольшую высоту полета и скороподъемность, пополнив бюджет еще весьма не лишними семнадцатью тысячами рублей. Вдобавок, из рук невероятно довольного императора Егор и Алексей получили очередные золотые часы с государственным гербом и бриллиантами, каждый. Не остались без презентов и прочие занявшие призовые места летчики, получив золотые часы и портсигары. Единственной же женщине-пилоту, "баронессе" де-Ларош, которая так и не подняла в воздух привезенный с собой аэроплан, но чья заботливо установленная на поле палатка буквально ломилась от обилия гвардейских офицеров желавших выразить столь отважной леди свое искреннее восхищение, был вручен золотой браслет с бриллиантами лишь немногим уступающий в цене подарку презентованному победителям. Ну и все без исключения участники получили памятные золотые, а механики - серебряные, медали. А вообще с учетом ставок всего за одну неделю Егору удалось заработать почти сто сорок две тысячи рублей. Сумма - астрономическая, если только у тебя на носу нет планов по устройству немалого количества столь необходимых производств, запуск которых являлся жизненно необходимым действом, но при этом бившим по карману с ударной мощью Тайсона. А ведь еще хотелось, наконец, съехать из старого деревянного дома, где они ютились втроем, в нормальную квартиру с канализацией и водопроводом, не говоря уже о центральном отоплении.
