— Что ты имеешь в виду? — спросил Макарий, делая шаг вперед.
Варнава схватил Макария за руку и провел по гробнице, громко зачитывая одну за другой надписи на оссуариях. С каждым услышанным именем на лице Макария отражалось все большее благоговение.
Заратан понимал его чувства. А вот епископ Меридий, похоже, не удивлялся ничему, пока они не подошли к гробу с надписью «Иешуа бар Йосеф».
— Что?! — вскричал Меридий. — Так ли это? Макарий, прочитай сам. Там действительно это написано?
Макарий наклонился, разглядывая надпись. Мгновения тянулись, превращаясь в вечность.
— Да, именно это там и написано.
Меридий рывком развернулся и поглядел на солдат.
— Разбейте все эти оссуарии и разбросайте осколки в пустыне! — приказал он. — Затем вернитесь и уничтожьте эту гробницу! Я хочу, чтобы…
— Зачем? — спокойно и даже с некоторым любопытством в голосе перебил его Макарий.
— Не задавай идиотских вопросов! Приказы здесь отдаю я! Декурион, арестуй этих людей!
Декурион, печатая шаг, подошел к Варнаве и ухватил его за рукав.
— Подожди, Руфус, — сказал Макарий декуриону почти небрежно.
Заратан вдруг понял, что поскольку солдаты служат в Иерусалиме, то они, по-видимому, привыкли выполнять приказы Макария.
— Нет никаких причин арестовывать этих людей. В этих оссуариях нет ничего особенного.
Декурион отпустил Варнаву.
Меридий поглядел на Макария, готовый взорваться.
— О чем ты говоришь?! — завопил он. — Если в этом гробу кости Иисуса Христа, неужели ты не понимаешь, что это сделает со всей нашей церковью?!
— Твоя реакция понятна, но ошибочна, — со вздохом ответил Макарий. — У меня в монастыре хранятся еще два оссуария с точно такими же надписями «Иешуа бар Йосеф». Когда мы вернемся туда, я с удовольствием покажу их тебе.
Меридий выглядел совершенно обескураженным. Он огляделся вокруг с таким видом, будто стал жертвой чудовищного розыгрыша.
— Целых два? — переспросил он.
Макарий снисходительно улыбнулся.
— В холмах Иерусалима мы нашли более двух тысяч оссуариев. Исходя из надписей на них мы сделали вывод, что во времена жизни Господа нашего около тысячи мужчин, похороненных здесь, носили имя Иешуа и именовались по отцу «бар Йосеф».
— А как насчет Иакова, сына Иосифа и брата Иешуа? — раздраженно спросил Меридий. — Вряд ли было столько человек, которых можно было бы так называть.
— Это правда. По моим оценкам, человек двадцать — двадцать пять. Это совершенно обычные имена. Почему бы не принять во внимание надписи «Мария» и «Мариамна» на гробах вон в том углублении? Это варианты обычного еврейского женского имени Мириам, самого распространенного в первом веке от Рождества Господня. Имена Иаков, Йосеф, Иуда, Иешуа и Матья были настолько распространенными, что, я думаю, их носило процентов сорок мужского населения города.
У Заратана упало сердце. Макарий почти что убедил его. Меридий тоже выглядел окончательно сбитым с толку и начал как безумный ходить взад-вперед.
— Меридий, вспомни о священной Римской империи. Сколько человек носят имена Гай, Юлий, Марк, Луций или Септий? Наверное, таких тысячи в одном только Риме.
Открыв рот, Меридий недоверчиво поглядел на Макария.
Низкорослый епископ доверительно положил руку на плечо декуриона.
— Руфус, уводи своих людей обратно и возвращайся в монастырь, — мягко сказал он. — Вы здесь не понадобитесь.
— Слушаюсь.
Декурион дал знак солдатам, и они, построившись, начали один за другим выходить из гробницы.
— Стойте! Я вас не отпускал! — крикнул Меридий.
Но солдаты не обратили на него ни малейшего внимания. Один за другим они вышли наружу.
— Поднимайтесь на дорогу! — раздался голос декуриона, перекрывший завывания ветра. — Возвращаемся в город!
Охранять вход остался лишь один. Седой пожилой мужчина. И тут Заратан вспомнил его. Это один из тех, что напали на них у пещеры Ливни!
В его жилах вскипели ужас и гнев одновременно. Если бы он мог схватить этого человека за горло! В памяти пронеслись сцены боя на побережье, весь страх и боль, которые им пришлось вынести… слишком сильным было желание нанести ответный удар, отплатить, и Заратану потребовалась вся сила воли, чтобы сдержаться.
