Пока я стоял и глазел на всю эту роскошь, пришли Барбара с Паулем и привели с собой детей Эрики — Марию Луизу и Андреаса. Я уже видел их на фотографиях у Мани — светловолосых, крупного телосложения, но, как и дети самого Манни, в жизни они оказались красивее. Андреас был на голову выше Барбары, а Пауль едва доходил росточком до Марии Луизы. До чего же очаровательно смотрелись эти две парочки, с какой милой откровенностью эти дети ласкались и поддразнивали друг друга!
В отличие от взрослых, дети не пили кофе с пирожными и уже успели проголодаться. Эрика назвала им с десяток блюд, которые можно было бы приготовить на скорую руку: в холодильнике лежит тушенная говядина, оленина и омары: а как насчет жареной камбалы, бифштекса или шницеля по-венски? Ни одно из этих кушаний не вызвало у детей особого энтузиазма.
— Тетя Эрика, — спросил Пауль, — а сосиски у вас есть?
— Это что, твое единственное желание?
— А кислая капуста? — поинтересовался Андреас.
— Но у нас есть столько других, более вкусных вещей.
— Вкуснее сосисок ничего нет, — ответил Пауль.
— Хэмилтон подумает, что мы какие-нибудь крестьяне.
— Не подумает, когда попробует.
Вскоре сосиски уже шипели на гриле, а Эрика разогревала капусту. Я был вполне сыт и, казалось, не смогу проглотить и кусочка, но стоило Эрике наполнить мою тарелку, как сразу стало ясно, откуда у мальчиков такая любовь к этому блюду, и дело кончилось тем, что я дважды попросил добавки. Почему я раньше никогда не знал, что это прекраснейшее блюдо на свете? Что за чудо эти свиные сосиски! И как дивно с ними сочетаются и эта капуста, и эти рогалики, и это изумительное пиво!
— Послушай, — обратился я к Эрике, — как у вас так вкусно получается? У нас в Америке капуста — сплошная кислятина, а сосиски — будто из пластмассы.
Она объяснила, что мы готовим капусту в ее родном рассоле, тогда как капусту надо сперва промыть, а потом тушить в свином жире, добавив яблок, лука и тмина. Почему в Америке безвкусные сосиски — этого она не знала.
За ужином дети болтали о прошедших каникулах, а Манни завел деловой разговор о том, как он исключительно удачно съездил в Нашвилл и теперь собирается туда снова; детям было объявлено, что я — старый друг Манни, который помогает рекламировать его бизнес, и они как будто удовлетворились таким объяснением. Я рассказал о всяких казусах, случавшихся со мной во время странствий по белу свету: о том, как однажды отправился на поезде в Киото, но проспал и в результате доехал аж до самой Хиросимы; о том, как в другой раз в Бомбее обнаружил, что гостиница, где мне был заказан номер, — это на самом деле публичный дом; о том, как в Рио-де-Жанейро, попав под проливной дождь, вдруг очутился среди каких-то трущоб. Все смеялись так мило, что я, расхрабрившись, рассказал еще о том, какие у нас в банке бывали накладки: то ссуду давали под какое-нибудь гиблое дело, то вдруг неизвестно куда пропадали ценные бумаги. И снова все смеялись, а я пребывал в радостном возбуждении — не столько от выпитого коньяка, сколько от пьянящего чувства того, что нахожусь среди людей, которые дороги друг другу и которым, по какой-то непонятной причине, я вроде бы тоже дорог.
— Ну, а вы, молодежь, по-прежнему собираетесь на каникулы в Испанию? — спросил Манни.
— Мы с Паулем — да, — ответила Мария Луиза, — а вот Барбара с Андреасом хотят съездить в Скандинавию.
— Проехать через всю Финляндию до самого Хаммерфеста — это же фантастика! — воскликнул Андреас.
— Барбара вообще, наверно, никуда не поедет, — сказал Пауль. — У нее возникла идея, как можно заработать кучу денег. — При этих словах девочки покатились со смеху, и мальчишки тоже расхохотались.
— Ну, давайте, выкладывайте.
Но девочки только давились от смеха, так что рассказывать пришлось Андреасу.
— Понимаете, она хочет организовать некое бюро телефонных услуг, вроде того, которое есть в Дюссельдорфе. Вы набираете номер 77-55-22, и соблазнительный женский голос сообщает вам ваш шифр. Под этим шифром вы высылаете на дюссельдорфский почтамт плату за будущий разговор — пять минут стоят десять марок. Дня через три вы снова звоните, и, если деньги уже получены, вам дают побеседовать с какой-нибудь девицей на всякие сексуальные темы. Вы можете говорить, что хотите, а она вам будет подыгрывать.
