Я влетел во двор, едва не сбив с ног несколько заторможенного Крона, находящегося под впечатлением от близости сильного хищника. Затем на мансарду и в темноте судорожно стал набивать сумки. Оружие, одежда, скарб быстро перемещался в рюкзаки. Всё мне не утащить, но некоторые вещи оставлять нельзя. Закинул сумку. Рус до сих пор так и не проснулся. Тронул друга за плечо.
— Ты чего?
— Встать можешь?
— Что случилось? — уже по его слабому голосу стало понятно, что Руса придется нести. И действительно, сесть на кровати ему удалось только с моей помощью.
— Сваливать нужно. Потом оденешься! — с легкой истерией прервал я попытки друга облачиться во что-то кроме штанов.
Практически таща Руса, я спустился вниз, миновал лающую собаку, открыл калитку и замер, чуть не взвыв с досады. Из-за суеты и шумящего пса, я не заметил, что двор Михаила окружен. Словно, это мы нечисть. Местные столпились перед домом. Увы, кроме банальных вил и факелов, у селян были фонари и ружья.
Назад во двор зайти тоже не получилось, противный черный пес и Михаил с выпученными глазами создали пробку в калитке, и я был оттеснен в сторону.
— Мужики, а вы чего? — изумленно спросил приютивший нас хозяин.
«Мужики» застыли в нерешимости. Может не все потеряно.
— Выпустите нас и мы приведем подмогу, — прочистив горло, предложил я.
— Некуда уже будет ее приводить, — парировал крепкий низкорослый дед с седой бородой, двустволкой в руках и топором за поясом.
— Чего тянем?! Хватаем и к воротам их! — выкрикнули из задних рядов.
— Тём, что случилось? — вклинился Рус, хотя его почти не было слышно из-за одобрительного гомона, последующего за предложением распять нас.
Я осторожно посадил Руса на сумку и прикрыл спиной.
— Ты, смелый, иди ка сюда, не прячься за спинами, — позвал я.
Но крикливый мужик, несмотря на численное преимущество и мой небогатырский вид, все же предпочел остаться за спинами более храбрых товарищей.
— Хорек может и трус, но дело говорит, — поддержал его высокий, под два метра ростом светловолосый мужчина.
— А дело ли? — негромко спросил седобородый. — Мальчонка один на ногах не стоит. Охотился на тварь эту. А мы его за это к воротам прибьем. Хороша благодарность, — продолжил он уже громче.
— Дед, ну а ты что предлагаешь? Уж лучше они, чем мы, — возразили из толпы.
Дед задумчиво пожевал губами.
— Серьезно? Есть глупцы, которые верят, что получив нас, он вас не тронет?! — я презрительно усмехнулся и посмотрел на окружающих. — Выдадите нас и тварь обнаглеет, поимев вас разок, она войдет во вкус. Ему нравится убивать. Устранит угрозу, которую мы для него представляем, и будет требовать периодически ему по человеку выдавать. Или просто сам в деревню войдет и убьет, кого захочет.
Не знаю, как сложилось бы дальше, но тут позади толпы послышались крики:
— Вернись! Стой, дурёха!
Затем наметилось какое-то движение и из стайки людей буквально вывалилась девица с ружьем в руках. Я помог ей удержаться на ногах. Стройная девушка с приятным лицом и короткими русыми волосами, даже выпускать из рук не хотелось. Но пришлось. Вскоре рядом оказалась копия девушки только лет на двадцать постарше и с более длинными волосами. Толпа заволновалась. Дед вопросительно посмотрел на прибывших. Девушка встретила его взгляд с вызовом, ее мать смущенно.
— Настька, не позорь меня. Пойдем отсюда.
— Мама, я никуда не пойду!
Женщина с надеждой посмотрела на Деда, который то ли приходился ей родственником, то ли просто пользовался авторитетом.
— Дочка, ты чего надумала?
— А то. Эта тварь папку убила, а вы ей хотите охотников отдать. Я не позволю. Как окрепнет маг, так мы вместе пойдем за головой монстра, — девушка едва не плакала, но ее звонкий голос был полон решимости.
Вот Михаил трепло. Вся в деревне в курсе, что произошло прошлой ночью в лесу. Пока я ездил в город, тот уже успел свою версию происходящего всем рассказать, впрочем, сейчас это даже на руку.
— Рад познакомиться, красавица. Раз у тебя единственной среди собравшихся есть мужество, то с тобой и пойдем на охоту.
Девушка просияла, я насмешливо (надеюсь, что так оно и выглядело) посмотрел на окружающих. Откуда-то из задних рядов опять послышались предложения прибить нас к воротам, а не «разговоры разговаривать». Толпа даже чуть качнулась в нашу сторону. Настя вздрогнула, но не отступила, только сжала ружье так, что пальчики побелели. Я едва сдерживался, что б не перейти в боевую форму. Страх и адреналин бурлили во мне, и самоконтроль давался с трудом. Лишь осознание того, что увидь во мне толпа нечисть, нас тут же порвут на такое количество кусочков, что в деревне гвоздей не хватит что бы прибить их к воротам. Рус держась за забор, встал, побледнев при этом еще больше, чем раньше.
