Фургон с пикапом заехали внутрь, а мы прошли в огромный двор пешком. Сразу за воротами располагалась бетонированная площадка для машин, все остальное пространство занимала лужайка с искусственными озерцами, ручьями, холмами и прочими изысками ландшафтного дизайна. За ней возвышалось основное здание особняка — с улицы мы его не увидели. Ворота встали на место, отгородив нас от остального города.
— Ювелир ждет, — Артур вылез из пикапа. — Мигель договорился, так что готовьтесь показывать свой товар.
Однако всей нашей команде пройти не дали. Охранник недвусмысленно показал пальцем на ресторанщика, на меня и на Паса, а остальным велел подождать. Он провел нас через главный вход, через зал первого этажа, перекрытый арками, затем по широкой мраморной лестнице и, наконец, по длинному коридору с бутафорскими факелами на стенах. Все вокруг, каждая деталь обстановки, носило печать излишества и безвкусицы, но я понял, что подобное отсутствие стиля как раз и является стилем, только очень своеобразным, подходящим лишь для субкультуры местных бандитов.
Охранник распахнул боковую дверь, и мы перешагнули порог кабинета, через широкие окна которого лились потоки дневного света. Хозяин, худощавый латинос с длинным крючковатым носом, встретил нас, не поднимаясь из плетеного кресла. Он лишь поднял обе руки в знак приветствия.
— Присаживайтесь, — сказал он на грубоватом английском и указал на диван. — Товар при вас?
— Да, — ответил я.
— И чей он?
Я молча кивнул на Паса.
— Тогда вы, насколько я понимаю, его адвокат?
— Да.
— А этот сеньор? — хозяин бросил взгляд на Артура.
— Торговый представитель, — прищурился ресторанщик. — И дядя Мигеля.
— А! Очень приятно. Меня можете называть сеньором Вега. А Мигель — очень надежный человек. Очень. Не правда ли?
— Вам виднее.
Мы присели на диван, стараясь не терять бдительности. Оказалось, что в таком положении невозможно оценивать мимику хозяина кабинета — его фигура выглядела темным силуэтом на фоне полыхающего солнцем окна.
— Могу я взглянуть одним глазом на камушек? — Сеньор Вега откинулся на спинку кресла.
Пока Пас доставал из кармана заработанное в бою сокровище, я пробежал взглядом по стенам кабинета. Даже беглый осмотр выявил несколько камер наблюдения, совмещенных со стволами мелкокалиберных пулеметов. Прикинув траектории полета пуль, я понял, что мертвая зона в кабинете только одна — кресло хозяина. Оптимизма это мне не прибавило.
— Какая примечательная побрякушка! — сеньор Вега принял из рук Паса орден. — Вы присаживайтесь, присаживайтесь. Откуда у вас это?
— Нам не хотелось бы выдавать свой источник, — попробовал умничать я.
— Знаете, молодой человек, — вздохнул сеньор Вега. — Порой мне тоже не хочется делать некоторые вещи, но обстоятельства вынуждают. Если бы вы принесли мне бриллиант из императорской короны, я был бы лояльнее. Но получить в руки орден Алмазного Гарпуна — это выходит за рамки моего жизненного опыта. То есть, признаюсь, мне не ясно, как обычный человек может его добыть. Выкупить мало кому по карману, а отобрать у охотника представляется мне и вовсе невероятным. Отсюда я могу сделать простой вывод — вы врете. А раз так, то мне следует выяснить, в чем именно заключается ложь. Если вы не против, конечно. У меня есть два предположения на этот счет. Первое заключается в том, что вы мне дали не орден, а подделку. Тогда непонятен мотив. Бриллиант настоящий, зачем же ему надо было придавать столь экзотическую форму? Второе предположение кажется диким, но тоже имеет право на существование. Вам каким-то образом удалось убить охотника, кавалера Алмазного Гарпуна. В этом случае мне надо знать, как вы это сделали — с помощью обмана или каким-то особым оружием. Это важный опыт, если вы понимаете, о чем я.
— Вы упустили из виду еще одно предположение, — Пас посмотрел хозяину кабинета в глаза. — Это мой собственный орден, и я желаю его продать.
В кабинете воцарилась тишина, нарушаемая лишь едва слышным лаем собак за неприступными стенами особняка.
— То есть, — сеньор Вега наконец овладел собой, — вы хотите сказать, что принадлежите к клану охотников?
