– Каково это? – прошептала Йора. – Каково это быть дочерью ведьмы?
– Честно говоря, – прищурилась Дина, – я уже и забыла. Но зато я отлично знаю, каково быть подругой двух маленьких и пронырливых ведьмочек!
* * *
Отсмеявшись, Гаота рассталась с подругами на лестнице и открыла дверь в каминный зал. Дом учеников состоял из двух равных частей и имел два входа, хотя и был объединен общим коридором на первом этаже. Под половиной мальчиков был устроен не слишком большой, но и не маленький гимнастический зал, где можно было размяться, поподнимать тяжести или поболтаться на перекладине, чем с неменьшим усердием (а по сути – и с большим) чем мальчики пользовались девочки. Под половиной девочек находился каминный зал, в котором кроме достаточного количества кресел, лавок и столов, имелись еще и светильники, и даже полки с книгами, которые или повторяли книги в хранилище Скриба, или были, как говорил Гантанас, сочинениями легкого содержания – сказками или сборниками виршей. Понятно, что кроме этих двух важных помещений, которые вечерами объединяли учеников первого и второго потока в зависимости от их предпочтений, на том же первом этаже имелись две помывочные для мальчиков и для девочек, а над ними и над обоими залами еще шесть этажей и обширная мансарда, из которых обитаемыми были пока что только второй и третий этажи, но сейчас Гаоту интересовал именно каминный зал, и на ее счастье в нем никого не оказалось. Собственно, на это был и расчет, по свободным дням народ собирался здесь чаще всего после обеда.
В камине потрескивали дрова, так что помещение ожидаемо было наполнено теплом, поэтому Гаота тут же сбросила куртку и шапку, оставив их на столе у входа, хотя могла бы и повесить на имеющиеся у двери крючки, но ей не терпелось углубиться в сборник заклинаний. Она выбрала стол поближе к окну и раскрыла тяжелую книгу точно на заклинании сквозняка, которое и в самом деле оказалось довольно простым и даже никчемным. Впрочем, простота его была обманчива, и хотя основой его служило самое простое заклинание воздуха, на вторичных ступенях были сплетены все прочие элементы.
Вглядываясь в тщательно выписанные буквицы, Гаота вспомнила второе занятие с Тидом, которое тот провел так, словно не было ни первого года обучения всего потока, ни занятий по колдовству с Граном, с Юайсом, с Гантанасом, да и с кем бы то ни было. Он окинул класс хмурым взглядом и спросил, все ли присутствующие умеют читать. Ученики переглянулись, кое-кто даже набрался смелости и хихикнул, после чего Тид повторил вопрос и добавил:
– Если все, то скажите мне, с чего вы начинали учиться?
– С самых простых слов! – хмыкнул Джай.
– С букв, – улыбнулась Сиона.
– Точно так, – кивнул Тид. – С самых простых слов и с букв. Хотя это и не исключает того, что кто-то читал вам вслух, когда вы еще не умели читать сами. Точно так же и магия. Можно сказать, что она начинается с самых простых слов и даже с букв. Но есть еще одно. Умение читать – это что-то вроде ремесла, обращенного к тому, чем вы и так владеете. К тому, чему вы обучились до того, как речь даже зашла о чтении. Это умение говорить и слышать. Говорить и понимать услышанное. С магией то же самое. Конечно, магия подвластна не каждому, хотя и овевает хотя бы краешком своих крыльев всякого, даже того, кто не в состоянии управиться с самым простым заклинанием. Но в Стеблях случайных людей нет, уверяю вас. И все вы, пусть и в разной степени, еще до того, как научились самым первым заклинаниям, до того как смогли овладеть хотя бы внешними потоками магической силы, уже дышали магией. Пропускали ее через себя. Были ее частью. Чувствовали ее ветер.
Он замолчал, медленно, задерживаясь на каждом, пробежал взглядом по всем ученикам и поднял перед собой узловатый старческий палец.
– Есть разные способы изучения магии, – сказал он. – Так же, как и есть разные способы изучения того же фехтования. Иные учителя заставляют учеников долго и утомительно разучивать длинные и странные танцы с оружием. Практикуют тысячи и тысячи повторений, добиваясь совершенства движений, шлифуя тончайшие нюансы равновесия, растягивая секунды на множество кратчайших мгновений. Ученик на этом пути подобен слепому, доверившемуся поводырю. Рано или поздно, когда полотно науки станет полотном его жизни, он постигнет мудрость и совершенство преподанного ему умения. Рано или поздно он узреет глубины, которые скрыты в необъяснимом или если быть точным, в необъясненном. Рано или поздно он станет мастером. Пожалуй, это кратчайший путь к великому мастерству. Но… Но есть и другие учителя. Они предпочитают сотрудничество. Они строят своего ученика так, как строят здание. Как будто делают это вместе с ним. Как с собственным сыном. Начиная с самых первых камней, объясняя предназначение и место каждого камня. Раскрывая смысл и глубину каждого движения. Начиная с постижения этой глубины, с медитации, с ощущений, с уяснения цели, с объяснения самого себя, поскольку, несмотря на то, что сила разлита вокруг нас, маг сотворяет магию из самого себя. Это более длинный путь. Это более сложный путь. Это менее плодотворный путь, поскольку именно на этом пути тот, кто должен сломаться, ломается. Тот, кто должен уйти, уходит. Тот, кто не находит в себе желания, не ищет его. По одной единственной причине. Это не путешествие с поводырем. Это путешествие с открытыми глазами. Вам ясно?
