Сам факт того, что первый перевод исследования Суворова появился в Германии, важен не только для историографии. Издание работы Суворова на немецком языке в виде книги свидетельствует о том, что в постоянно ведущихся, хотя и ограниченных, немецких публичных дискуссиях по истории Второй мировой войны пакт Моло-това—Риббентропа играет центральную роль. Публикация книги позволила заново открыть тему, почти никогда не обсуждавшуюся и выглядевшую вполне решенной благодаря многолетнему господству (и в Германии тоже) единой интерпретации событий начала Второй мировой войны.
Как мог бы Гитлер начать войну, к которой он так отчаянно стремился в 1939-м, если бы Советский Союз активно поддержал военной помощью или как минимум военными поставками и продовольствием страны на своем западном фланге, которые блокировали немецкую агрессию, направленную на восток, на Советский Союз? Даже Гитлер це пошел бы, вероятнее всего, на такой риск, имея сильных противников с запада. Но если бы этот вечно рискующий авантюрист все равно двинулся бы в поход, это была бы совершенно иная война, иные союзники, иные сроки, а не те, которые нам известны.
Недавно появилась новая книга Суворова с новыми, тщательно разработанными доказательствами его доводов, и продолжается международное обсуждение тем, относящихся к его работе. Доказательства правоты его версии становятся все сильнее. Поэтому эти темы обсуждаются все шире, хотя, как ни странно, пока вне первых полос исторических форумов англоязычных стран. Нынешнее обсуждение в Европе было стимулировано появлением первой книги Суворова в Польше и в России. Можно было представить себе популярность польского издания в посткоммунистической, вновь освобожденной Польше. Ведь Вторая мировая война — это центральное событие в новейшей истории Польши. Поляки были первыми и в конечном итоге наиболее несчастными, жертвами советско-нацистского альянса с 1939 по 1941 год. Половина их довоенной территории была захвачена Сталиным, бесчисленные граждане Польши попали в сталинские и гитлеровские лагеря (наибольшей частью многих миллионов евреев, убитых в немецких лагерях смерти, были граждане Польши), с 1944 по 1989 год они были узниками тиранического режима, изобретенного Сталиным и его друзьями для них — и предназначенного для всех и каждого, кого Красная Армия смогла загнать в свой лагерь. То, что поляки обнаружили большой исторический интерес к своему самому продолжительному — в течение веков — традиционному мучителю, России, не удивит никого, кто знаком с историей Центральной и Восточной Европы.
Русское издание книги Суворова «Ледокол» 1992 года особенно важно для обсуждения судьбы его идей, так как оно явно помогло выдвинуть дискуссию о предполагаемом сталинском плане войны на центральное место исторического спора о Сталине и сталинизме в нынешней России.
Русское издание Суворова появилось только в 1992-м, и уже после этого в послесоветских исторических журналах появились три статьи на ту же тему. Ведущий журнал «Отечественная история» напечатал русский перевод статьи немецкого военного историка Иоахима Хоффма-на «Подготовка Советским Союзом наступательной войны в 1941 г.» Приблизительно в то же время появилась в «Новой и новейшей истории» вторая статья, «Готовил ли Сталин упреждающий удар против Гитлера в 1941 г.» Ее автор, генерал-полковник Ю.А. Горьков, рассмотрел план под названием «Соображения по стратегическому развертыванию Вооруженных сил Советского Союза на случай войны с Германией и ее союзниками», найденный некоторое время до этого в бывших советских архивах. Этот план, подготовленный в мае 1941 г. генералом армии (в будущем — маршалом) Г. К. Жуковым, был опубликован в краткой форме в падком на сенсации немецком журнале «Шпигель».
Статья Хоффмана является исследованием, совершенно независимо от суворовского доказывающим, что Сталин собирался напасть на Запад в 1941 г. Она появилась впервые в 1991 г. в сборнике статей на немецком языке под названием «Два пути на Москву» [Zwei Wege Nach Moskau. Vom Hitler-Stalin Pakt zum «Untemehmen Barbarossa»]. Профессор Городецкий был включен в тот же сборник, примостившись в печатной форме рядом с Хоффманом, с намерением опровергнуть Суворова (и усиливая впечатление того, что некоторые редакторы боятся, как бы историки, подозревающие Сталина в агрессивных намерениях, не остались бы одинокими и неоспоренными). Как ни странно, та же в сущности его статья, с некоторыми добавлениями, была опубликована двумя годами раньше в немецком историческом журнале Vierteljahrshefte fur Zeitgeschichte. Там Городецкий очередной раз высказался о Суворове и так же запальчиво, как и в своих предыдущих нападках на него, взялся разгромить предположение Суворова о том, что у Сталина был наступательный план (на этот раз назвав его «новейшим, самым крайним и самым неточным описанием тех событий»). Но снова атака была направлена на русского эмигранта, а не на ближайшего соседа по сборнику Хоффмана, статья которого осталась неупомянутой.
