Познание смыслов. Избранные беседы - страница 69

Если мы ещё открутим, то мы попадаем в феодализм. При феодализме можно было говорить о некоторой диктатуре – специфической, особой, – потому что там силовые структуры и класс, осуществлявший диктатуру, совпадали. Ведь дворянское сословие – это воинское сословие. Не служиво-бюрократическое, а именно воинское, обладающее независимостью, группирующееся вокруг своего лидера, который являлся коронованным носителем благодати, помазанником божьим, который в германских племенах, разрушивших Римскую империю, поднялся из племенных германских вождей. Это очень интересный, глубокий феномен, потому что вся история Европы – это борьба воинов против жрецов, торговцев и мелких производителей, которую они проиграли. Воины в Европе проиграли. Но в те времена действительно диктатура реально осуществлялась теми, кто на неё претендовал, – от их имени, непосредственно ими самими, и они же были как раз сами силовой структурой.

Естественно, для того чтобы осуществлять диктатуру, нужны силовые структуры, которые, правда, имеют тенденцию в современном обществе эмансипироваться от того, от чьего имени эта диктатура осуществляется. Но, когда мы подходим к этому вопросу, мы должны тогда понять, в каком пространстве будет действовать будущий гегемон, какие цели он будет иметь и, самое главное, на какую экономику, на какие источники и ресурсы он будет опираться. Он же будет гегемон не в безвоздушном пространстве – вокруг него будут люди. Во имя чего, как он будет ими править, и, главное, какие цели, какие задачи? Гегемон не может быть просто захватчиком и узурпатором. Если этот гегемон – захватчик и узурпатор, то это просто некий условный сегмент бандитизма, который людьми не принимается. И такой гегемон социально-исторически быстро пролетит.

Поэтому нужно разобрать эти вопросы и дать ответ на то, каким будет то пространство, в котором гегемон этот проявится, в котором он придёт к власти.

А в принципе, какое-то из сословий обязательно должно в какой-то момент доминировать или какая-то группа людей всегда будет доминировать в обществе? Сейчас мы уже пришли к какому-то равноправию, к условной демократии, каждый человек имеет один голос, и вроде бы размыты те сословные границы, которые в своё время существовали…

Сословные-то размыты. Кастовые продолжают функционировать, потому что они не зависят от этих «брендов». Люди всё равно рождаются принадлежащими к тому или иному психосоциальному типу, который органически проявляется. Причём в отличие от традиционных консервативных обществ, сейчас наследственный принцип воспроизводства этого психосоциального типа – «в семье брахмана рождается брахман» – не работает или работает очень ограниченно; как правило, это происходит скачками…

Я правильно понимаю, что с каждым новым поколением будут рождаться воины, будут рождаться торговцы, будут рождаться жрецы, будет рождаться обслуга?

Потому что это заложено в человеческий архетип. И это более фундаментально, чем деление на расы. Потому что деление на касты проходит через расы – оно вертикально. Жрецы и воины есть у чёрной Африки, есть у жёлтой Азии, есть у белой Европы. Это не зависит от расы. И чёрные жрецы ближе к белым жрецам, чем, допустим, чёрный ремесленник к своим чёрным жрецам или чёрным воинам.

Да, и здесь очень сложное сочетание: цивилизационные матрицы используют касты, а внутри матрицы идёт жестокая борьба между ними. Например, христианство – в течение всего того времени, когда Европа реально была христианской, была борьба между папой и императором, между гвельфами и гибеллинами[43], между жрецами и воинами. И это была очень жестокая борьба, в том числе и с внешней экспансией, потому что отправка рыцарей в крестовые походы – это один из «политтехнологических» приёмов папства для того, чтобы обескровить воинскую касту в Европе. И, в общем-то, они добились результатов, потому что колоссальные потери, которое понесло рыцарство на этом пути, дали возможность перейти к новым форматам религии, где религии пришлось разделиться на католичество и протестантизм. Но и в католичестве, постреформатском католичестве, и в протестантизме воины проиграли. Возникли абсолютистские монархии католического и протестантского образца, – как мы знаем по примеру Центральной Европы, это дало возможность перейти уже к следующему этапу: появились уже «лицензированные» армии, и так далее.