Генерал-полковник сделал большим пальцем правой руки такое движение, будто что-то раздавил на столе. Россия давно, годы назад потеряла возможность производить полную номенклатуру всей электроники, необходимой вооруженным силам и космонавтике. Значительная доля установленных на борту каждого космического аппарата приборов любого назначения была произведена или там же, где все наши видеоплееры, принтеры и сотовые телефоны, или в Израиле, Канаде, США. К чему это может привести в ходе реальной, связанной с «огнем на поражение» войны, все знали отлично. Но менять ничего не собирались. Потому что это потребовало бы перестройки всей системы с самого низа: от развертывания в России разгромленной сети профессионально-технических училищ до развешивания на телеграфных столбах людей, придумавших 94-й Федеральный закон.
В диалоге с жизнью важен не ее вопрос, а наш ответ.
Марина Цветаева
10-й отдельный батальон РХБЗ не был раздерган по взводам огнеметчиков, придаваемых мотострелкам, как предсказывали некоторые. Собственно огнемет за прошедшие дни Вика увидела трижды: дважды на плакатах «в разрезе» и один раз в руках старшего сержанта Ежова, так и оставшегося командиром их взвода. Им выдали патроны, причем тяжеленными пачками, без счета, и только после этого начали учить собирать и разбирать автоматы и стрелять из них. Выдали еще одну смену белья, уже третью, всю в чернильных штампах. Выдали саперные лопатки (почему-то их называли «саперскими»), и с тех пор едва ли не треть учебных часов приходилась на тренировки в «самоокапывании». Выдали штыки в ножнах – и этот факт сам по себе бросил ее в дрожь. На мгновение ей вспомнилась сцена из эпического фильма: маленький хоббит в изумлении разглядывает выданный ему меч, а потом задает соответствующий наивный вопрос. Но больше всего Вику напугало то, что ее «учебную роту» перестали называть учебной.
Подполковник Кузнецов не имел ни малейшего шанса за несколько дней сколотить из батальона боеспособное стрелковое подразделение. Но он попытался. Присягу Вика приняла в среду. К воскресенью она уже не путалась не только в частичной, но и в полной сборке-разборке и к последним стрельбам, из полного десятка проведенных, сумела выбить в первом упражнении по грудной мишени ровно 100 очков. Чем едва-едва не дотянула до отметки «отлично». «Стрельба днем, цель – «атакующая (отходящая) группа пехоты», 300–400 метров; лежа, с колена и стоя, по 5 одиночных выстрелов». Подумав, наблюдавший за стрельбами командир роты старший лейтенант по фамилии Проскурин попросил руководителя стрельбы не переходить ко второму упражнению. А выдать Вике и еще четверым, отстрелявшимся на «отлично» или «почти отлично», еще два раза по столько же патронов и поставить их на то же упражнение еще раз. В этот раз Вика выбила все 210 очков, что оказалось (при делении на два) ровно нижней планкой оценки «отлично». Более того, оторвав от ложа автомата вспотевшую щеку, она осознала, что те крики и подвывания, которые она слышала позади, – это был ее взвод. Который «болел» за нее и остальных.
К этому дню бывшая учебная рота из некомплектной превратилась в почти полуторную: не 40 человек, а 120. Не два взвода по два отделения, а четыре по три. Несмотря на имевшее место дезертирство, на которое пошло уже несколько человек из знакомых ей в лицо. Близость большого города была слишком серьезным соблазном: здесь почти все были местными. А новости по радио и от родных, пробивающиеся со все более нерегулярными включениями сотовой связи, были очень и очень нехорошими. Все более нехорошими каждый день.
Ненормальным и даже несколько сюрреалистичным показалось Вике то, что командир 2-го взвода Ежов, имея звание старшего сержанта, командовал теперь, по крайней мере, двумя лейтенантами из свежего пополнения. Бывшими «пиджаками», получившими офицерские звания после выпуска из вузов, имевших военные кафедры. Одного из ИТМО, артиллериста морской артиллерии, и одного аж из Первого медицинского, врача надводного корабля. Его не сделали командиром медицинского взвода, потому что тот был уже полностью укомплектован еще в мирное время и командовал им аж капитан, являвшийся выпускником военно-медицинской академии. Но начштаба батальона мельком и невнятно упомянул, что будет иметь непривычного резервиста в виду. А пока, дескать, тот будет считаться санинструктором роты. Врач только усмехнулся и мрачно кивнул: он вообще все делал с довольно мрачным видом.
