Дата смерти Игоря, одинаковая в Начальном своде и «Повести временных лет», — 6453 (945/946) год — не сдвигается на год назад. Дело в том, что составитель «Повести временных лет», вставляя статью о договоре Руси с греками и иначе, чем Начальный свод, датируя походы Игоря, ошибся, продублировав летописный 6453 (945/946) год дважды. В одном «лете» описал договор, в другом с такой же датой — смерть Игоря и месть Ольги. Как выяснилось, «потесниться назад» должна статья о договоре и предшествующие ей «лета». Не исключено, что редактор Ипатьевской летописи сам вычислил дату рождения Святослава, опираясь на те же соображения, что и мы, только не зная, что дату договора с греками следует сдвинуть на год назад.
Святослав, согласно Древнейшему сказанию, в момент появления древлянских послов имел «кормильца» (дядьку, воспитателя) Асмуда. Сразу после описания казни и погребения Игоря древлянами сказание говорит: «А Ольга была в Киеве с сыном своим малым («детьском») Святославом, и кормилец его Асмунд, и воевода был Свенельд, тот же отец Мстишин».
Мы уже говорили, что в руки кормильца мальчиков княжеской семьи у Рюриковичей (по данным XI–XIII веков) передавали в возрасте около пяти лет. Дядька занимался первоначальным воинским обучением княжича, длившимся семь лет (обычно до двенадцатилетнего возраста, когда юноша мог уже воевать, командовать в походах и жениться). Раз Святослав в 946/947 году (по Начальному своду и «Повести временных лет») уже сидел на коне, но не смог бросить во врага копье, он едва начал воинское обучение. То есть родился пять лет назад, в 942/943 году, — так мог посчитать редактор Ипатьевской летописи. Учитывая годовой сдвиг в датах летописи для начала 940-х годов, получаем 941 год. Эта дата лучше согласуется с княжескими обычаями, ведь редактор Ипатьевской летописи не учел, что в руках «кормильца» Асмуда Святослав находился на год раньше сражения, в 945/946 году.
Если бы Святослав был взрослым, как полагают некоторые историки, авторам еще тысячу лет назад пришлось бы отвечать на вопрос: что поделывал отважный воин, чьи последующие подвиги ими ярко описаны, когда мать осталась одна против всего мира? Дядька Асмуд, хоть и был наверняка знаменитым ратоборцем, мальчика спасти не мог. Дядькой назначали, как мы знаем из истории последующих князей и царей, старого заслуженного воина, не только мудрого, но опытного и терпеливого в воспитании мальчика. В любом случае, сражаться один против целого племени древлянских мужей он не мог.
Воеводу Свенельда Древнейшее сказание именует «отцом Мстиши» — то есть его сын Мстиша был знаменит во времена сказителя. До этого в летописи упоминался и другой его сын, Лют, из-за которого началась война внуков Ольги, Олега и Ярополка. Это значит, что прошло не так уж много времени после подвигов Свенельда, живо представленных в сказании и при Игоре, и при Святославе Игоревиче, и при Ярополке Святославиче. Вероятно, с этим Мстишей древнейший сказитель был хорошо знаком. Иначе почему в его рассказе Свенельду уделено почти столько же внимания, сколько Начальный свод затем уделил воеводе Олегу?! Если верить Древнейшему сказанию, то Свенельд был единственным стоящим упоминания полководцем на Руси времен князя Игоря, правой рукой великого Святослава и первым советником Ярополка!
Казалось, ему бы и отмстить за смерть своего благодетеля, за которого он много воевал и который отдавал воеводе самые лакомые куски, даже в ущерб собственной дружине. Когда пришли древлянские послы с вестью о смерти Игоря, Свенельд был в Киеве, как Ольга, Святослав и Асмуд, причем был воеводой. Однако могучий воин даже не подумал мстить представителям племени, которое он же сам покорял и с которого, в награду от князя, брал дань, на зависть дружине Игоря. А ведь древляне устроили бунт! И вопрос о дани, судя по их идее взять Ольгу за своего князя Мала, для древлян отпал.
Если бы право сбора дани с древлян все еще принадлежало Свенельду, покарать их должен был именно он. Но за данью в этом году неожиданно пошел сам Игорь. Причем пошел с конкретным, озвученным его дружинниками мотивом: Свенельду этой дани слишком много, его воины и так богаты, а рать князя бедна. По-моему Древнейшее сказание прямо сообщает о том, что Игорь по воле своей дружины решил отобрать у Свенельда право сбора древлянской дани. В этих условиях мудрому воеводе, имеющему сильное войско, было разумно подождать в сторонке и посмотреть, как будут развиваться события. А затем получить максимальный выигрыш при минимальных потерях. Помимо прочего, Свенельд сам мог еще раз победить древлян, когда они запятнают себя убийством юного Святослава, и занять престол князя русского. Игорь ведь был, по Древнейшему сказанию и Начальному своду, первым киевским князем своего рода, его династия только основывалась. Вместо нее вполне могла начаться княжеская династия Свенельдичей.
