«И пошел Святослав на греков», — констатирует Древнейшее сказание. «Это послание рассердило Сфендослава, — рассказывает Лев Диакон, — и он, охваченный варварским бешенством и безумием, послал такой ответ: "Я не вижу никакой необходимости для императора ромеев спешить к нам; пусть он не изнуряет свои силы на путешествие в сию страну — мы сами разобьем вскоре свои шатры у ворот Византия (Константинополя. — А.Б.) и возведем вокруг города крепкие заслоны, а если он выйдет к нам, если решится противостоять такой беде, мы храбро встретим его и покажем ему на деле, что мы не какие-нибудь ремесленники, добывающие средства к жизни трудами рук своих, а мужи крови, которые оружием побеждают врага. Зря он по неразумию своему принимает росов за изнеженных баб и тщится запугать нас подобными угрозами, как грудных младенцев, которых стращают всякими пугалами"». Возможно, ромейский автор имел в виду, что Святослав презирал войска имперских окрутов-фем, набранные из военнообязанных крестьян-стратиотов (в том числе славян). Но если в основе рассказа Льва лежало реальное послание Святослава, оно показывало лишь обоснованное чувство превосходства профессиональных воинов дружины над всеми остальными мужами.
Цимисхий был достаточно умен, чтобы верно отреагировать, и тут же создал отряд «бессмертных», или «саларов» (военачальников) из детей погибших воинов, укрепляя и профессиональную пехоту, которую начал возрождать Никифор Фока. Все войска, какие он мог отвлечь от кампании в Азии, император послал той зимой защищать границу с Болгарией. Командирами стали потомственный полководец и свойственник императора магистр Варда Склир и стратопедарх Петр. Военный чин стратопедарха («начальника лагеря») был создан императором Никифором Фокой специально для Петра, так как тот был евнухом. Это обстоятельство смущало и Льва Диакона, который поспешил подчеркнуть его мужественность: «Рассказывают, что во время набега скифов на Фракию, когда Петру, несмотря на то что он был скопцом, случилось выступить со своим отрядом против них в битве, в промежуток между рядами выехал на коне вождь скифов, муж огромного роста, надежно защищенный панцирем, и, потрясая длинным копьем, стал вызывать желающего выступить против него; тогда Петр, преисполненный сверх ожиданий (!) храбрости и отваги, мощно развернулся и с такой силой направил обеими руками копье в грудь скифа, что острие пронзило тело насквозь и вышло из спины; не смогла защитить великана кольчужная броня, и он, не издав ни звука, распростерся на земле, а скифы, пораженные необычным, удивительным зрелищем, обратились в бегство». Чтобы пробить копьем кольчугу, как показали эксперименты, не нужно быть богатырем. Двумя руками копье держали тяжеловооруженные конники сарматы, у которых учились ромеи. Но храбрость Петра Лев нам доказал.
Переправившись из Азии в Европу, ромейское войско столкнулось у города Аркадиополя с войском болгар, венгров и печенегов, союзников Святослава. Варда Склир имел 10 тысяч «отборных воинов» (согласно Льву; у Скилицы 12 тысяч), численность противника ромеи преувеличили до 30 тысяч.
«Пламенея гневом и страстной отвагой», Склир разведал расположение варваров с помощью конницы. Он разделил «фалангу» на три части: «одной из них приказал следовать прямо за ним в центре, а двум другим — скрыться в стороне, в лесах, и выскочить из засады, как только они услышат трубный звук, призывающий к бою. Отдав эти распоряжения лохагам (командирам отрядов классической греческой фаланги. — А.Б.), он устремился прямо на скифов. Завязалась горячая битва… с обеих сторон гибли храбрейшие воины. И тут, говорят, какой-то скиф, кичась своей силой и могучестью тела, вырвался вперед из окружавшей его фаланги всадников, подскакал к Варде и ударил его мечом по шлему. Но удар был неудачным: лезвие меча, ударившись о твердь шлема, согнулось и соскользнуло в сторону. Тогда патрикий Константин, брат Варды, юноша, у которого едва пробивался пушок на подбородке, но который был огромного роста и непобедимой, непреодолимой силы, извлек меч и набросился на скифа. Тот устрашился натиска Константина и уклонился от удара, откинувшись на круп лошади. Удар пришелся по шее коня, и голова его отлетела в сторону; скиф же рухнул вместе с конем на землю и был заколот Константином».
