В тот день все, начиная с левого и правого министров, отправились на пир к первому министру.
На следующий день такой же пир устраивал в усадьбе Масаёри левый министр Тадамаса. На пире присутствовал и Масаёри. Пир был великолепен и очень торжествен.
Через некоторое время в дополнение к должности второго советника император назначил Накатада главой Левой дворцовой стражи и главой Палаты правосудия, а Судзуси — главой Правой дворцовой стражи.
Накатада поселился в срединном доме. О нём заботились и император, и Масаёри, он жил в полном довольстве.
Судзуси стал жить в особом помещении, которое было украшено золотом, серебром, лазуритом, узорчатыми шелками и парчой. Там высились, как горы, семь сокровищ,[13] и все прислужники, от высших до самых низших, были так разодеты, что дом, казалось, наполнился цветами. Так он жил в доме, убранном с необыкновенной роскошью.
* * *
Ни Первая принцесса, ни Имамия красотой и благовоспитанностью Фудзицубо нисколько не уступали. Обе были замечательно красивы. Накатада и Судзуси испытывали к своим жёнам глубокую любовь. Министр Масаёри во всём оказывал им обоим большую поддержку, император всё время заботился о них, и молодые люди два или три раза в году получали повышение в чине. Но и Накатада, и Судзуси, оба бесконечно страдали от того, что после въезда Фудзицубо в императорский дворец они до конца своих дней собирались хранить ей верность, а сами… Особенно печалился Накатада — ведь Фудзицубо, пока оставалась в родительском доме, отвечала ему чаще, чем другим, и даже время от времени посылала ему письма из дворца наследника престола. Как-то раз, когда они с женой разговаривали о Фудзицубо, из дворца наследника пришло письмо, написанное ею самой и адресованное Первой принцессе:
«Извини за долгое молчание. Зная, что церемонии, связанные с замужеством, отнимают всё время, я решила написать, когда ты не будешь так занята, и вот дотянула до сего дня.
Почему безучастно
Ты смотришь на небо,
Где белые облака
Громоздятся до самой
Вершины Цукуба?[14]
Я часто вспоминаю тот вечер, когда я оказалась в крайне трудном положении».
Прочитав письмо, принцесса рассмеялась, и Накатада спросил её:
— Что там написано? Дай-ка посмотреть!
— Ничего особенного, — ответила она и письма не показывала.
Накатада, сложив почтительно руки и кланяясь ей, умолил-таки жену. Прочитав письмо, он был в душе сильно смущён. Послание Фудзицубо было так очаровательно, что он почувствовал к ней огромную любовь, гораздо более сильную, чем раньше. Накатада не мог произнести ни слова, и жена, глядя на него, была удивлена.
В ответ она написала Фудзицубо:
«Я столь давно не писала тебе, что самой стало неловко от такой невежливости. Что бы ты ни писала, муж мой, думая о тебе, всегда вспоминает тень на вершине Цукуба.[15]
Так гора высока,
Что и во сне
На неё не взобраться.
Белое облако ныне
Приют в долине нашло».[16]
— Когда я полюбил Фудзицубо, я навсегда лишился покоя. Какой это был великолепный вечер! Я лишь мельком увидел её — потерял рассудок. Фудзицубо любовалась луной и играла на кото, а я, подойдя как можно ближе к срединному дому, слушал её. Я не боялся умереть, я не хотел больше жить в этом мире, я был готов на любое сумасбродство. И если я дожил до сего дня, не совершив ничего непоправимого, то это потому, что судьбой мне было назначено получить тебя в жёны, — сказал Накатада.
— Твой рассказ очень чистосердечен, — заметила госпожа.
— ‹…› Раньше Фудзицубо, играя на кото, совершенно завораживала всех, кто её слышал. Интересно, как она играет сейчас.
— Говорили, что раньше можно было слышать, как она, скорее для собственного удовольствия, играла на кото, даже не настроив его и не надев на пальцы плектра, но в последнее время она не садилась за инструмент и, вероятно, забыла всё то, что знала, — ответила госпожа.
— Она играла так прекрасно, что даже меня приводила в смущение. Кого же ей стыдиться? — рассмеялся Накатада. — На празднике в день крысы во дворце отрёкшегося императора она играла ещё лучше, чем в храме Касуга. Как же замечательно она должна играть сейчас! В мире редко можно встретить подобное мастерство. И наследник престола думал так, он и слышать не хотел ни о ком, кроме Фудзицубо, и не мог дождаться, когда она прибудет во дворец. Поэтому, хотя в его дворце служат и Пятая принцесса, и Насицубо, целый день возле наследника находится только Фудзицубо. Она и есть настоящая супруга наследника. А другие жёны проводят свои дни в тоске.
