Я не знал, что думать, но в назначенное время пришел в дом, не исключая, что меня ждет разочарование.
Жена и впрямь приготовила вкусный обед и за столом была разговорчива, расспрашивала про соседей. Серебристый котелок все еще стоял в раковине, но она обошлась другой посудой. После сытного обеда я, по своему обыкновению, устроился в кресле и достал трубку. Но табака на полке не оказалось.
— Ах, какая жалость, — посетовала моя жена. — Пожалуй, я могла бы найти для тебя курево, но прежде окажи мне небольшую услугу: почисти котелок. А я пока и водочки поищу.
Заманчивое предложение. Мне страсть как хотелось курить. А если еще и водочки выпить, так это вообще было бы райское блаженство.
Я взвешивал все «за» и «против». И молодец, что не поторопился. В этот самый момент со двора вошел… кто бы вы думали? Мой пес. В зубах он нес мой кисет и чекушку водки. Пес положил драгоценную ношу к моим ногам и за свои старания получил от моей жены пинок под ребра. Она была расстроена, но не надулась. А я не стал мыть котелок.
На следующий день зарядил сильный дождь, и я решил, что пришла пора проявить великодушие. Сразу после завтрака я подошел к серебристому котелку и увидел, что изнутри он покрыт густым пушистым серым налетом. Я вытащил котелок из раковины, выскочил с ним на улицу и поставил его посреди двора.
— Может быть, — объяснил я жене, — ливень вымоет.
Вид у нее был скептический.
Позже, когда небо прояснилось, мы вместе вышли во двор посмотреть, что получилось. Результат нас не впечатлил. Комки каши так и не размякли, а дно по-прежнему покрывала подгорелая короста. Правда, со стенок местами сошел ворсистый налет. Жена сказала, что стенки зарастут плесенью только через несколько дней.
Когда мы вместе возвращались в дом, я осмелился обнять ее за плечи. Она не стряхнула мою руку. Напротив, предложила интересную идею. Почему бы нам не использовать котелок в качестве собачьей миски, ведь мы всегда бросаем псу объедки на землю. Я согласился.
В тот вечер моя жена первой легла в постель, при этом она все напевала: ля-ли-ля-ли-ля. Я самодовольно улыбнулся: буря миновала.
— Пес, — сказал я собаке, — я пережил ее крики и гнев, не сдался, когда она морила меня голодом и пыталась подкупить. В кои-то веки я не уступил!
Однажды вечером, спустя месяц, мы с женой сидели на крыльце, взявшись за руки. Вдруг издалека нас кто-то окликнул. У жены было острое зрение, и она мгновенно узнала в приближающейся на пегой лошадке женщине нашу дочь Соню.
— Радость-то какая, Песоцкий! — воскликнула она, высвобождая свою руку из моей ладони.
Да, это была радость. Большая радость. Я просиял, довольный неожиданным визитом нашей ненаглядной девочки. Она редко навещала нас: жила в Челябинске, а оттуда до нас пятнадцать верст, и дорога утомительная. Я смотрел, как едет к нам дочь, и тут меня осенило. Я кинулся во двор за серебристым котелком. Словно безумный, метался то вправо, то влево, ища укромный уголок, и в итоге сунул котелок в кусты. Дело в том, что это был подарок нашей любимой дочки. Она подарила нам этот котелок в свой последний приезд, и вряд ли ей понравится, что мы так скоро приспособили его под собачью миску.
Едва лошадь вошла во двор, я повернулся к жене. Думал, увижу на ее лице благодарность или хотя бы кривую улыбку, свидетельствующую о том, что она оценила мою осмотрительность. Но не тут-то было. Она мрачно покачала головой, в глазах ее появился пугающий блеск. От церкви, стоявшей в версте от нашего дома, донесся звон колокола, призывающего к вечерней молитве. Я понял, что выказал слабость.
Когда ужин был готов, мы сели за стол, и моя красавица дочка, улыбаясь, стала весело пересказывать нам волнующие челябинские новости. Правда, время от времени она ненадолго умолкала, и у меня создалось впечатление, что Соня смотрит куда-то через мое плечо. В той стороне находилась кухня. Возможно, она пыталась углядеть там новый серебристый котелок, что купила нам. Возможно, она недоумевала, почему нигде не видит свой подарок. Я посмотрел на жену. На ее щеках играл едва заметный румянец. Я перевел взгляд на дочь, и мне показалось, что ее улыбка уже не столь лучезарна, как прежде.