– Никогда не чувствовала себя лучше.
Лаклан горестно вздохнул.
– Если бы я только мог сказать тебе это раньше. Понимаешь, в тот раз, когда я впервые пришел к тебе на консультацию, ты мне понравилась. А когда я узнал хорошенько, что ты за человек, то понял: с Сериной тебя не сравнить. Небо и земля! Во всем, кроме одного.
– Продолжай, – хрипло выговорила она, – хотя, мне кажется, я знаю, о чем ты говоришь.
– Я думал, что опять сделал неправильный выбор, опять связался с женщиной, которая не сможет стать хорошей хозяйкой Розмонта и принять мой образ жизни.
– Я ничего не могла с собой поделать! Я правда думала что карьера для меня – все! Но теперь это прошло.
– Ты казалась такой увлеченной и довольной нашими отношениями, которые тебя ни к чему не обязывали…
– На самом деле это было не так. Проходили месяцы, и мне все больше и больше хотелось определенности. Но мне казалось, именно ты не хотел связывать себя обещаниями.
– Наверное, звучит глупо, но я… и хотел, и не хотел. Ты простишь меня когда-нибудь за это?
Клэр шмыгнула носом.
– Но как только появилась возможность связать обещанием тебя, Клэр, я не смог устоять перед искушением и начал понимать почему. Я не мог даже думать о том, чтобы жить без тебя, но по-прежнему очень боялся ошибиться. А хуже всего была мысль о Шоне – как он сможет вынести мой второй брак, особенно если он окажется неудачным. Так что нет, я женился на тебе не из-за Шона.
Потрясенная, она уставилась на него, не в состоянии вымолвить ни слова.
– Я знаю, что ты хочешь сказать – почему я ничего не говорил тебе, даже когда стало ясно, что наш брак удастся? Потому что не мог понять, почему у нас все складывается хорошо.
– Что ты имеешь в виду?
– Помнишь последнюю ночь нашего медового месяца? Я понял тогда, что ты снова хочешь улизнуть от меня. Только на этот раз тебя отнимала у меня не работа, а дети. Я чувствовал себя выброшенным из тесного семейного круга, покинутым и забытым. Для тебя тогда самым важным в жизни были дети, а все остальное могло быть лишь следствием того, что, лежа в постели, ты хочешь сделать ее максимально комфортной для себя.
Клэр судорожно сглотнула, но потом все-таки не выдержала и разрыдалась.
– Любимая, не надо, – он обнял ее. – Я никогда, – слышишь? – никогда не переставал любить тебя. Для меня это тоже как океан, плещущийся под твоими окнами в Леннокс-Хеде.
– Я уходила от тебя, потому что не была уверена в тебе, – всхлипывая, прошептала она. – Мне казалось, у нас такие разные интересы.
– Знаю. Это все моя вина, – он поцеловал ее в мокрые от слез глаза. – Клэр, Клэр! Ты возродила мою веру в жизнь, ты моя радость, мой покой, мой друг. Я все равно хотел рассказать тебе о своих чувствах сегодня вечером, чтобы тебе не пришлось рожать, не зная этого. Мне уже было все равно, отвечаешь ты на мои чувства или нет. Главное, чтобы ты знала – ты любима. Это всегда помогает в трудных ситуациях. – Он состроил гримасу. – Однако у наших детей было на то свое мнение. Я уж не говорю о пожаре и продырявленных яхтах! Чего только не случилось за последние несколько дней.
– Лаклан, я люблю тебя, и для меня это значит очень много. Если бы ты только знал, как часто я хотела тебе это сказать.
Вскоре им разрешили взглянуть на малышей. Главным образом потому, что те проснулись и громко кричали. Специально нанятая сиделка принесла два свертка. Лаклану достался розовый, а Клэр – голубой.
Стоило отцу взять на руки дочь, она мгновенно успокоилась.
– Эй, только попробуй перещеголять меня в отношениях с детьми! – смеясь, заметила Клэр. – О, смотри! Мой тоже замолчал. Здорово!
Они сели рядом, сравнивая своих детей.
– Они так похожи, – сказал Лаклан. – Как же мы будем различать их?
Клэр пригляделась повнимательнее.
– У девочки, похоже, волосы немного светлее. К тому же это ведь разнояйцевые близнецы. Они не могут быть очень похожими друг на друга. Иначе они были бы одного пола.
– Снимаю перед тобой шляпу, миссис Хьюитт! Я просто потрясен твоими познаниями! Наверстываешь упущенное?
– Еще как! Между прочим, они очень похожи на тебя.
– Ничего подобного, они просто твои копии.
