Парень, по-прежнему молчащий, достал из заплечной котомки настоящее одеяло, почти целое, каких на станции тоже практически не осталось, быстро и умело соорудил что-то типа носилок, попросту расстелив одеяло на полу и переложив тяжелую Рысю на него. Трава прикрикнула на Близнецов, они взялись за задние концы одеяла, а Трава и Кирилл — за передние. Девочка весила не так много, так что нести ее было просто. Андрей Петрович, к удивлению Травы, даже не предложил ее заменить. Но она подумала, что обычаи могут быть разными. Может, он их будет охранять. Пард вон тоже говорил, что у него должны быть свободны руки, чтобы стрелять. Кирилл несколько раз внимательно посмотрел на Траву, от чего она смутилась и разозлилась, и что-то пробормотал одними губами. Он явно старался сказать что-то, не предназначенное для ушей говорливого мужичка. «Туда нельзя», наконец удалось разобрать ей.
Глава 4 Двое в катакомбах
Тир и Пард шли молча и быстро. Расставание оказалось для них достаточно тяжелым, обоих терзали муки совести, и только целеустремленность одного и ослиное упрямство другого не давали повернуть назад. Оба прикидывали, какие опасности могут свалиться на голову беззащитных друзей, оставленных на собственный страх и риск, и уговаривали себя, что ничего существенного ребятам не грозит. А вот они могут действительно найти что-то стоящее. Но через довольно непродолжительное время перед ними возник очередной обвал. Тир старался забирать влево, чтобы идти в сторону застроенного метро, так как предполагал, что они все-таки вышли в зону пещер или только что построенного метрополитена. Это грозило им блужданиями без всякой надежды найти людей. Но коллекторы были сильно повреждены, попадалось много осыпей, приходилось подолгу топтаться практически на одном и том же месте, чтобы продолжить путь. Тут до парней начало доходить, что их план был не так уж и хорош. После очередного обхода, когда Пард споткнулся раз восемь подряд и с руганью врезался во что-то лбом, Тир понял, что зрячий друг уже совсем ничего не видит. Они остановились.
— Что с фонариком? — Спросил Тир. Хриплый голос Парда беспомощно ответил:
— Да ладно, пока светит, только видно буквально на один шаг.
— Как будем идти?
— А ты точно найдешь дорогу назад? — голос вечно грубого парня предательски дрогнул.
— Точно найду, в любой момент. А ты сможешь идти? Давай будешь держаться за меня, если будет опасность, я предупрежу.
— Блин, как тут охотиться? И как ты всю жизнь в такой темноте живешь? — расстроенным голосом спросил тактичный Пард.
— Я то привык. По идее и ты привыкнешь.
— Слушай, — голос Парда повеселел. — А давай, когда все это закончится, ты со мной позанимаешься, чтобы я мог тоже ориентироваться в темноте.
— Да тут и не нужно ждать, пока все кончится. Прямо сейчас и начнем.
Поскольку парни придумали оправдание темноте и интересную игру, дальнейшее их продвижение вперед было более спокойным. Они решили повернуть назад, но пойти другим путем, как бы делая круг, стараясь пройти ниже уровнем, чем шли до сих пор. Почему-то им казалось, что ниже должно быть меньше завалов, а, может, они были правы.
Пард шел, держась за ремень Тира, который тот снял и держал за пряжку. И теперь к прочим звукам примешивался регулярный шелест поддергиваемых штанов, сползающих с поджарого живота подростка.
— Постарайся сейчас только слышать, — Тир вспоминал уроки Рекса. — Что ты слышишь?
— Твой голос, шлепанье воды, все, — послушно пытался прочувствовать пространство Пард.
— Ты торопишься, подожди отвечать, помолчи и только слушай. Это как бы параллельно приходит — пояснил любитель непонятных слов.
В гулкой тишине, которая всегда пугала зрячих ребят, Пард начал улавливать сначала только громкие отголоски их шагов, визгливый скрежет камешков под ногами, удары собственного сердца, которые казались самыми громкими звуками подземелья. Немного позже впереди послышалось тихое царапание. И тут же пояс дал слабину — Тир остановился, нащупав руку друга и сжав ее в предостерегающем жесте. Да, впереди кто-то слабо шкрябался, не приближаясь, но и не удаляясь. Постепенно до ребят стал доноситься не только звук, но и запах. Сладковато-приторный, вызывающий тошноту, накатывающийся откуда-то волнами. Вот и первая загадка. Пард поднял фонарик, надеясь, что тот все же как-то накопил энергию и высветит хотя бы несколько метров впереди. Лучше бы он его не включал. Неожиданно близко тусклый луч фонарика высветил мерзко шевелящуюся кучу, из которой выделялись десятки ярко красных светящихся точек и голых хвостов.
