– С тех самых, как решил улучшить свою жизнь, – подмигнул я и прошел на кухню. Мари же, несколько секунд посмотрев мне вслед, отправилась умываться.
Ну а я поставил на плиту чайник. Обошлось без происшествий, память и наблюдение за родственниками помогли мне без труда справиться с допотопной технологией.
Затем нарезал хлеб, намазал его маслом и нашинковал остатки колбасы и сыра. Повар вообще-то из меня тот еще, но прокормить себя простенькими блюдами вполне способен. Да и на необитаемой планете, если там есть растения и животные, найду чем подкрепиться.
– Позавтракай, пожалуйста, – поставил я тарелку с бутербродами на стол и кружку с чаем, когда тетя вышла из ванной.
Мари уставилась на меня во все глаза.
– Аскольд, признавайся, ты, часом, не заболел? – выпалила она.
Так-с… не пойму, у меня какая-то сыпь на лице? Что за странные выводы?
– Нет, – осторожно ответил я.
А тетя улыбнулась и захихикала:
– Спасибо за заботу, мне очень приятно.
Она подошла ко мне и обняла, прижав мое лицо к своему плечу. Мм… как же здорово пахнет от женщины, только что вышедшей из душа. Еще и прижимается так близко…
Стоп! Остановите боевого робота! Мы с ней биологические родственники! Для нее ты племянник, а не принц.
Тетя отстранилась от меня и тепло оглядела.
– Как же ты вырос, Аскольд, – растроганно проговорила она и отошла. – Наливай себе тоже чай, раз не спишь. А я еще и яишенку поджарю.
Она уверенно подошла к холодильнику.
– Хм… яйца тоже заканчиваются.
– Я куплю, – сказал ей, доставая вторую кружку.
– Нет, что ты, я…
– Я. Куплю, – взглянув на нее через плечо, по словам повторил я. Тетя замерла, а затем коротко кивнула.
– Хорошо, – пробормотала она. – Спасибо, Аскольд.
Вообще, я не планировал есть прямо сейчас, но раз уж все так вышло – ладно. Провожу тетю и подберу упражнения, для которых не будет большой проблемой набитый желудок.
Спустя три часа я был готов отправиться в «Ветер знаний».
– Брат, ты в этом пойдешь на встречу с директором школы? – настороженно спросил Борис.
– А что не так? – отозвался я, одетый в простенький пиджак в полоску, такие же брюки и белую рубашку.
– Ты говорил, выберешь лучшую школу. А эта одежда… – Боря как-то неуверенно повел рукой.
– Хех. – Подойдя к брату, я взъерошил ему волосы. – Не одежда красит достойного человека, Боря. Расслабься, много напрягаться вредно: говорят, от этого стареют быстрее.
– Да… ты прав… – все так же напряженно кивнул Борис.
Глядя на кузена, Глеб вздохнул, покачал головой и ободряюще хлопнул его по спине. После чего подошел ко мне и протянул ладонь для рукопожатия:
– Удачи, Аск. Надеюсь, вернешься с хорошими новостями.
– Иначе и быть не может. Покеда, братья.
Я вышел из квартиры на улицу и направился к метро. Разношенные туфли сидели на ноге так же удобно, как домашние тапочки.
До станции я дошел быстро, спустился вниз и через семь минут сел на поезд. Минут тридцать потрясся в вагоне, разглядывая горожан, пока мелодичный женский голос из динамиков не объявил название нужной мне станции. Вышел, пересел на следующий поезд… То еще приключение.
Если мысленно разделить город на четыре части, то мы живем на окраине юго-восточной части, ближе к самой южной точке Москвы, нежели к восточной. Ну а старшая школа «Ветер знаний» располагалась примерно в центре юго-востока.
Выйдя из вагона и преодолев все препятствия в виде эскалаторов, турникетов и толпы пассажиров, я наконец вышел на улицу и с минуту просто стоял и глядел по сторонам. По сравнению с той «дырой», в которой мы с семьей живем, – очень даже впечатляет. Иглы так называемых «небоскребов» сверкали на солнце стеклянными гранями. Рядом раскинулась широкая проезжая часть, по которой двигался очень плотный поток машин, а плотный людской поток, двигающийся по тротуару, так и вовсе мог сбить зазевавшегося путника с ног.
Сверившись со своим чувством направления и вспомнив карту, я двинулся на северо-запад. Спустя минут пять мой взгляд привлек высокий деревянный забор, стойки которого представляли собой деревянных идолов, изображающих бородатых старцев, длинноволосых дев и добрых молодцев. Искусно вырезанные фигуры перемежались некоторым количеством простых деревянных реек. Забор длился, сколько хватало глаз, а над его верхней кромкой чуть вдали просматривалась луковичная крыша не то храма, не то терема. На центральной его башенке был прикреплен огромный деревянный знак – эдакие шесть кос, расходящихся из центра, повернутых вправо и образующих круг. Ну или колесом еще его можно назвать…
